Некоторые из выживших и родственников жертв так и не сумели преодолеть последствия пожара. Несколько человек покончили с собой. Но большинство, после весьма болезненных первых недель, на протяжении которых их разум не желал мириться с потерей, стало постепенно осваиваться со скорбью, переоценивать свою жизнь, восстанавливать прерванное течение последней – и понимать, что далеко не все в привычном мире уничтожено. Многие из тех, кто лишился супруга или супруги, позднее заключили повторный брак. Впрочем, даже при лучшем раскладе они и десятилетия спустя продолжали помнить о пожаре в ночном клубе, а в мозаике новых идентичностей постоянно проявлялись старые личности, существовавшие до пожара. На протяжении всей книги нам часто будет выпадать возможность применить этот образ мозаики к отдельным людям, народам и государствам, в которых наблюдается сосуществование разнородных элементов.
Пожар в клубе «Коконат-гроув» представляет собой экстремальный пример личного кризиса. Однако экстремален он только в том отношении, что страшное испытание постигло большое количество жертв одновременно – на самом деле жертв было столько, что пожар заодно спровоцировал кризис в психотерапии, потребовавший использования новых методов взаимодействия с пострадавшими (подробнее см. в главе 1). Многим из нас доводится сталкиваться с личными трагедиями напрямую или опосредованно, через опыт родственников или друзей. Но трагедии, которые затрагивают лишь одну жертву, для самой жертвы и для ее окружения столь же мучительны, как пожар в «Коконат-гроув» для окружения 492 жертв.
Теперь для сравнения приведу пример общенационального кризиса. В конце 1950-х и начале 1960-х годов я жил в Великобритании, и страна переживала «ползучий» общенациональный кризис, пускай ни я сам, ни мои британские друзья тогда этого толком не осознавали. Великобритания являлась мировым лидером в науке, обладала богатейшей культурной историей и по праву гордилась своей уникальностью, а также непрестанно вспоминала, что недавно у нее были крупнейший в мире военный флот, неоспоримое богатство и самая обширная империя в человеческой истории. К сожалению, к 1950-м годам страна уже кровоточила, так сказать, экономически, мало-помалу теряла свою империю и могущество, утрачивала прежнюю роль в Европе и вынуждена была разрешать давние классовые противоречия и справляться с волнами иммиграции. Ситуация резко обострилась в промежутке между 1956-м и 1961 годом, когда Великобритания утилизировала все свои оставшиеся линкоры, столкнулась с первыми беспорядками на расовой почве, когда ей пришлось по необходимости предоставлять независимость бывшим африканским колониям и когда все увидели, что Суэцкий кризис