–Отличная погода, правда? Совершенно не хочется томиться в четырех стенах.
Карла обернулась к нему – так, чтобы он видел ее полупрофиль… пожалуй, самый выгодный ее ракурс!
–Да… – она надеялась, что голос звучит не менее чарующе, чем его бархатный баритон. – Этот карантин так некстати!
–В иные времена я бы пригласил вас в кафе… угостил кофе. Но сейчас остается лишь мечтать.
Ее сердце забилось сильнее. Эх, жаль, жаль… в былые времена он бы ее пригласил, а она бы непременно согласилась. Вот только сейчас не былые времена, и все кафе закрыты, а людей заставляют шарахаться друг от друга в страхе подхватить загадочный вирус.
–Но знаете… – его голос потек еще более медоточиво, а взгляд буквально проникал в душу, и девушка прилагала определенные усилия, чтобы не отвести глаза. – Человек, как обладатель разума, всегда может найти выход из положения.
–Вот как? – она покраснела, вновь порадовавшись, что повязка скрывает ее густой румянец. – И… каков выход?
–Прогулка? – предложил он полувопросительно. – Если боитесь, мы можем прогуливаться в метре друг от друга.
Карла хитро улыбнулась:
–А вы уверены, что игра стоит свеч? Может, я… ммм… кривоносая? Или у меня лицо все в прыщах?
В глазах мужчины появилось странное выражение. Как будто Роберт знал больше, чем хотел говорить…
–Обладательница подобных локонов и глаз не может быть кривоносой или прыщавой, – сказал он с усмешкой. – Я уверен. И уж на такой риск пойти готов.
–А на риск заразиться? – продолжала искушать судьбу она. – Вдруг я больна?
–Вы не похожи на больную. И я, надеюсь, тоже.
Карла окинула его задумчивым оценивающим взглядом. Да, Роберт нисколько не походил на больного… а ей безумно надоело сидеть дома! Так почему бы не прогуляться в приятной компании?
–Что ж, вы правы, – заговорила она после паузы. – Погода слишком хороша… находиться в четырех стенах – истинное преступление. И Роберт…. давайте на “ты”. Мы вполне еще молоды.
–Особенно вы! То есть, особенно ТЫ.
Что ж, начало было многообещающим…
* * *
Роберт внутренне посмеивался. Кривоносая и прыщавая, надо же! Нет, нос у Карлы был вполне точеным, а кожа – нежной, словно шелк. И даже легкая позолота веснушек на переносице девушку не портила… скорее, придавала особенный шарм, эдакое смутное сияние.
Мужчина искоса глянул на Карлу, сожалея, что не может прямо сейчас полюбоваться ее сахарным личиком и вынужден довольствоваться только глазами – пускай лучистыми, выразительными, но все же… все же… хотелось большего!