Лёва живо подтвердил:
– Ни один канал не принимает сигнал! Странно… Приёмники в машинах тоже шипят. Телефоны молчат! Мы будто отрезаны от мира. Ничего не понимаю, гроза давно прошла.
– Где Виктор? – спросил Клювин, поспешно наливая себе большую рюмку коньяка. – В мастерской? Позовите его. Мы вам расскажем о чертовщине, случившейся со всеми нами. Вероничка, солнышко, Анна, предупреждаю заранее – это не для слабонервных!
– Что, Алексей, городская телебашня повалилась? – спросил с улыбкой Тартищев.
– Генри, рассказывай, мне они не поверят, – Клювин уселся на диван, когда Виктор спустился в зал.
– Лицо Вселенной открывало печаль таинственного дня, гроза стеной отгородила мир искушений от меня, – с чувством прочитал молодой человек, загадочно оглядывая присутствующих. – Ну что? Впечатляет мой экспромт?
Тартищев закурил сигарету:
– Генри, давай без выкрутасов.
– Хорошо. Мы окружены!
– Кем? – почти в один голос вскрикнули Вероника и Анна.
– Не кем, а чем! – ответил Генри.
– Ну, чем-чем? – с нетерпением вмешался Лёва.
– Стеной!
– Стеной?!! – подхватили присутствовавшие в зале.
– Стеной, чёрт возьми! Мы с Генри ощупали её всю! Она вокруг нас! Невидимая! От опушки – на востоке до косогора – на западе, от оврага – на севере до орешника – на юге. Чертовщина какая-то! – Клювин бил себя кулаками по коленям и сердито смотрел на каждого, будто именно он и повинен в случившемся.
Вероника возмущённо воскликнула:
– Вы глупо шутите, Алексей Григорьевич!
Клювин, хмурясь, ответил:
– Изящней шутки не придумаешь.
– Алексей, ты не перебрал сегодня лишнего? – ухмыльнулся Тартищев.
– Я думал вас обрадовать, а вы сомневаетесь в нашей искренности. Генри не будет шутить! – пробасил скульптор.
– Может, у вас крыша двинулась. Или глюки полезли? – покрутил пальцами у виска Лёва.
– Лёва! Ты же сам удивлён, что нет никакой связи с внешним миром. Почему?
– Почему? Нас отгородила стена, – горячился Генри. – Понимаете, стена-а!
– Этого не может быть! – махнул рукой Тартищев.
– Когда была гроза и я писал картину, у меня появилось странное ощущение, – задумчиво произнёс Виктор. – Я физически почувствовал, будто пространство вокруг уменьшилось. Ты говоришь, Генри, вокруг нас стена?
– Стена! Невидимая. Близ неё воздух плотный. Тяжело дышать.
– Странно. В молодости цыганка мне нагадала, что меня в будущем ждёт любовь, слава и стена синего солнца.