Подходя ко второму необходимому условию, требующемуся для признания доказательства законным, то есть к признанию технологии в той области науки, которой она принадлежит, мы видим, что в то время как принципы, лежащие в основе технологии обнаружения лжи, признаны физиологами и психологами, такая конкретная форма их применения принята не столь широко. Отчасти это обусловлено невежеством. Немногие психологи и физиологи интересуются этим вопросом и, следовательно, вполне справедливо, они не готовы заниматься вопросом, в котором не являются специалистами. Кроме того, преувеличенные и сенсационные заявления нескольких операторов детекторов лжи сделали научно мыслящих людей весьма осторожными по отношению к любым утверждениям в этой области. К тому же использующаяся в настоящее время технология обнаружения лжи не стандартизирована надлежащим образом в отношении приборов, способа, который должен использоваться при проведении проверки, интерпретации записей или подготовки компетентных экспертов. При таких условиях некомпетентные или нечестные люди могут представиться как «специалисты по детектору лжи» и получат возможность дать неточное или ложное доказательство для нанявшей их стороны.
Из правила непризнания результатов проверки на детекторе лжи в суде существует одно исключение. Если юристы, представляющие обвинение и защиту, согласны на признание результатов проверки на детекторе лжи, а также на проведение исследования конкретным экспертом, то такое доказательство будет принято, по крайней мере в Соединенных Штатах, рядом судов первой инстанции. Это исключение правомерно по двум причинам. Во-первых, можно предположить, что если противостоящие стороны и их адвокаты хотят прибегнуть к применению проверки на детекторе лжи, то дело является сомнительным, то есть таким, когда доказательства каждой стороны являются неубедительными и не подтверждаются дополнительными доказательствами. (В эту категорию часто попадают сексуальные преступления, когда в большинстве случаев не представлено никого, кроме двух вовлеченных людей, а физические улики того, что произошло доподлинно, появляются редко.) При таких условиях, когда любое принятое на основании имеющихся доказательств решение будет не слишком сильно отличаться от гадания, нет сомнений в том, что использование результатов проверки на детекторе лжи в значительной степени увеличило бы точность окончательного решения по сравнению с основанным только на догадках или интуиции судьи и присяжных, без доказательств детектора лжи. Еще один момент состоит в том, что когда обе стороны согласны с выбором эксперта, то он, вероятно, должен быть честным и компетентным и ни в коем случае не находиться под влиянием одной или другой стороны.