-
Сегодня выдался теплый солнечный денек. Я узнал об этом, когда курил, выйдя на балкон.
Мама сказала, что ей нужно по делам, попросила закрыть за ней и ушла.
Я спал, когда позвонила Саша. Она пригласила меня в парк. Я собрался незамедлительно.
Саша сидела на скамейке, суча ногами и листая какую-то книженцию. Она была погружена в строчки настолько, что не поднимала глаз.
– Привет, Саша.
– О! Добрый день, Александр Павлович. – Она захлопнула книгу. – Я хочу поделиться с вами кое-чем особенным.
– И что же это?
– Кое-что особенное, я же говорю. Дома мама бы засмеяла. Она не любит, когда я их читаю или сочиняю новые.
– Стихи, что ли?
– Нет, арии! – Звон тысячи колокольчиков благословил мои уши.
– А прочти один?
Саша раскрыла свою толстую тетрадь и начала декламировать:
С тобой мы умрем на рассвете,
Несчастные дети земли.
И будет нам сумрак так светел,
Как не были светлыми дни.
Она смолкла.
– А дальше, Саш?
– А дальше еще не придумала. – Она быстро перелистнула страницу. – Еще есть заготовка для вальса.
Нам суждено родиться другими,
Будущим жизням быть дорогими.
Если не веришь – на небеса посмотри.
Там ты увидишь, что Господу снится.
С дальних краев возвращаются птицы.
Только ничем не заполнить мне бездну внутри.
– А мелодия какая? Саш, почему ты не поешь?
– Сейчас попробую придумать.
Саша начала петь строки в размере трех четвертей, в ритме вальса. Ее магия унесла меня в тот край, где нет ни боли, ни слез.
Я чуть не упал со скамьи.
– Ну как? – Ее личико помрачнело. – Александр Павлович, чего молчите? Я так и знала, что позорище.
– Нет, что ты. – Я вышел из комы. – Все прекрасно…
– Не врите мне, если это не так. – Она приняла картинно печальное выражение лица. – Ха-ха! Поверили? Спасибо большое, – она закрыла тетрадь. – А вы когда-нибудь писали стихи?
– Я написал единственный дурацкий стишок в детстве. Я даже не знаю, что он значит.
– Расскажите?
– Ладно, – я оскалился в улыбке.
Муры-мишки спят давно,
День давно погас.
Завтра все идут в кино,
А сейчас – байбас.
Саша, казалось, была готова взорваться со смеху. Я вторил ей.
– А теперь серьезно. Попробуйте сочинить хороший стих, хотя бы две строчки.
– Саш, я не умею…
– Притворитесь, что умеете.
– Моя беда, мое проклятье, – я застыл, – в оковы поймана судьба…
– Да уж, с Иосифом действительно не будет никакого наслаждения.