– Александр, – он был навеселе, – вы знаете, как они зовутся?
Я понял его и выпалил подряд четыре ноты.
– Верно. Сегодняшняя тема – первая позиция. Ты догадываешься, что это значит?
– Первая позиция? – Я надеялся угадать. – Иосиф Серафимович, вы сейчас о политике?
Знакомое гоготание вновь ранило мои уши.
– Лопну со смеху! Камнев, доставай уже, – он хлопнул по моему футляру. – Сейчас разберемся.
На этом уроке я узнал, что позиции – это когда левая рука находится на разных местах грифа. Иосиф дал мне ноты первой и сказал, что она самая простая, затем показал, сыграв.
Прошло минут двадцать, пока я терся с интонацией, которая мне не давалась, и ангел снова посетил меня, когда время стало казаться мне вечностью. Она играла что-то яркое и быстрое несколько раз, несколько, потому что Иосиф поправлял ее. Я послушал немного и настало время мне уходить.
Она бросила на меня быстрый взгляд и схватилась за бок.
– Ой, Иосиф Серафимович, у меня что-то печень сдает! Я могу уйти пораньше?
– Издеваешься? Мы только начали. – Учитель глянул на часы. – Ладно, тарантеллу дома сможешь выучить. Без меня справишься?
– Постараюсь! – Она посмеялась и начала складываться в футляр.
Я решил сесть в предбаннике школы и почитать лист с первой позицией. Не заметил, как начал рассуждать вслух.
– На первой струне есть нота под названием до, на третьей тоже есть нота до. Эта нота уходит в другую октаву, октава – две ноты через восемь, и, так как их всего семь, они повторяются.
Вдруг я услышал звонкий голос.
– Ну конечно! В музыке все логично. Это целая гармония!
Я поднял глаза. Ангел пришел ко мне.
– Здравствуйте! – Она звучала подобно колокольчику. – Вы со мной учитесь. Как вас зовут?
Я застопорился, прежде чем назвать свое имя.
– Привет. Александр.
– А отчество?
– Зачем? И зачем на "вы"?
– Ну вы же старше меня, – она улыбалась.
Я неловко поерзал на скамейке и посмотрел на нее.
– Александр Павлович.
– Очень приятно, Александр Павлович! – Она протянула свободную от футляра руку. Я в ответ дал руку, которая не держала листок. – Я Саша.
– Очень приятно, Саша. Мы с тобой почти одинаковые, да? Только… Сколько лет ты играешь? – Я был готов к удару.
– Лет девять.
Удар пришелся смачно.
– Понятно, – я не подал виду.
– Студенты консерватории, быстро по домам! – раздалось рядом с нами. – У кого-то там печень болела!