А маму никто и не спрашивал, хотя она уже подозревала неладное.
***
Митя ходил по деревне в коричневых, цвета перепрелого навоза, шароварах и майке-тельняшке.
– Чудят городские! – переговаривались старые бабы и крутили у виска: – Все потому, что в храм не ходят.
В храм ходила только мама. Бабушка была старой советской закалки, поэтому молитве предпочитала почистить курятник.
А Митенька повадился каждый вечер запираться в комнате на чердаке.
«Что он там делает?» – размышляла мама.
Но щеки у Митеньки стали круглыми и красными от свежего молока, лицо загорело и обветрилось. А пока ребенок выглядит здоровым и хорошо кушает, родители спокойны.
Но скоро Митенька перестал хорошо кушать.
– Говядинка тушеная в горшочке! – как-то раз предложила мама Митеньке, радуясь, что ей удалось раздобыть парное мясо.
– Что-то не хочется, – уклончиво ответил Митенька.
– Живот болит?
– Да, болит немного, – снова уклончиво ответил Митя.
– Молоко было несвежее, наверное! – озабоченно вмешалась бабушка.
– Пойду но-шпу принесу, – расстроилась мама.
– Не надо, – снова туманно ответил Митя и отправился на чердак.
***
«Что он там делает по вечерам? – размышляла мама. – Даже телефон оставляет в кухне».
Однажды она прокралась в верхнюю комнату и приоткрыла щелочку двери.
Ее глазам предстала удручающая картина. Митя, в своих коричневых шароварах и тельняшке, сидел на сене в невероятной позе – прижав пятку одной ноги к уху и подогнув другую. И тут мама отчетливо услышала:
– Омм бен са…
Она распахнула дверь и вскричала:
– Сынок, ты что буддист?!
Митенька не пошевелился, но приоткрыл глаза и строго ответил:
– Мама, я йог.
– А в чем разница? – растерянно спросила мама. – Йога – это буддистское учение, так ведь?
– Йога – это для здоровья, – пояснил Митя. – Внерелигиозное учение.
– Сынок, а ты что, нездоров?
– Так я буду еще здоровее.
– А мне казалось, что йоги – это буддистские воины, – не унималась мама.
– В далеком прошлом. – Митя наконец-то оторвал розовую пятку от уха. – Не мешай!
Мама не нашла что сказать, потопталась и вышла.
***
Митя отказывался есть мясо, потому что он – йог. В русской печке портилась мамина парная говядина.
– Йоги этично относятся к животным, – разглагольствовал Митенька. – Нам запрещено есть трупы, это тамасичная пища!
– Какая? – услышала незнакомое слово бабушка.