Она пропала в зарослях кустарника, это был садик с качелями и скамейкой прямо под окнами пятиэтажки.
Вижу – сидит на единственной скамеечке. Я пошагал мимо, целеустремленно глядя вдаль, она окликнула:
– Стопэ, кабанчик.
Я засмеялся.
– Привет, – говорю.
Диана подвинулась, хоть места было навалом, это был пригласительный жест. Сел рядом, вытащил бутыль из кармана.
– Будешь? Правда, стаканов нет.
– Почему?
– Я всегда пью один и из горла. Сам с собой разговариваю, ругаюсь, спорю. И главное – знаю норму, а компания, это еще по одной, и еще, беготня до утра по хачманам, запой на несколько дней, звонки с работы, последнее китайское и так далее…
Она протянула руку:
– Давай.
В панельке в окнах зажигали огни, яркие квадраты пылали одинаковыми вертикалями, это окна кухонь. Люди перемещались из комнаты в комнату, шевелились тени за занавесками. Мы как будто смотрели в огромный телевизор. Диана разговорилась:
– Как-то я жила в Ленинграде, снимала комнату в коммуналке. Примерно, вот в таком же доме. За стенкой соседи с Украины муж и жена, на рынке работали. Единственный выходной у них был – понедельник. Нахерачатся горилки, муж потом ночью ходит по коридору, курит и все – хуй ты угадала, ага, хуй ты угадала. И так полночи. А утром орет – Инна! Меня крепит… Как-то выхожу, на кухню, Инна эта сидит грустная, я – приветики, доброе утро. А она печальным голосом – по-моему, Борода голубой. Это муж ее. Когда ебались, говорит, я ему палец в жопу вставила, он сразу заверещал и кончил, ты только никому, это же по секрету, понимаешь?
Мы с Дианкой смеялись, люди в окнах оборачивались на шум, смотрели на улицу, но нас уже не было видно в фиолетовом тумане сумерек.
– Не представить тебя в коммуналке, – говорю, – и города такого давно нет – Ленинград.
Мне показалось, она, резко сменила тему:
– А чего до тебя цыгане вчера докопались?
– Картошки не хватило по пять рублей.
– В прошлом году они на каждом углу совали всем в руки какие-то монеты, большие такие, как овсяное печенье. Предлагали просто посмотреть, типа вот нашел на огороде, что делать не знаю.
– Где-то лоха кинули, наверное, и пошло-поехало. Как-то в Питере я…
Она перебила:
– Пошли на автобус.
– Зачем?
– Покажу кое-что.
Мы приехали в наш торговый центр, поднялись на третий этаж, где фудкорт и синема, заняли столик у стеклянной стены.