И вот, словно в ней открылось второе дыхание, она готовилась к благотворительному обеду, на котором собирались средства для антивоенной кампании. Приглашение, тесненное золотом и собственноручно подписанное хозяйкой, лежало на туалетном столе, с которого Нора взяла длинную жемчужную нить. Она особенно любила этот жемчуг – это был подарок мужа на их десятую годовщину, когда они путешествовали по Италии. Сейчас он перестал казаться элегантным, даже что-то отвратительное было в нем. Поэтому, надев нить, ее лицо сморщилось, и, помотав головой, она сняла его, словно это было не украшение, а хомут. Прекрасная демонстрация того, как наше отношение к дарителю влияет на отношение к подарку. Вместо жемчуга она прицепила к черному атласному платью бриллиантовую брошь и отдала предпочтение украшенной перьями шляпке. Выглядела она невероятно свежо, глаза ее сияли предвкушением приятного вечера в компании новых знакомых, а уголки губ кокетливо улыбались отражению в зеркале, находя его невероятно привлекательным. «А я еще очень даже ничего, когда не жалею себя». С этими мыслями она выпорхнула из будуара, укуталась в песцовую накидку и, дав распоряжения слугам, села в экипаж, где закурила и расслабилась.
Особняк Стоунов находился за Лондоном и был воплощением простого и элегантного стиля. Никакого нарочито навязчивого декора, ярких цветов и пышных садов – все лаконично и со вкусом, так называемый минималистичный шик. Внутри поместье выглядело так же: светлый интерьер дополняли вазы с цветами и предметами искусства, все мелочи в этом потрясающем доме идеально сочетались друг с другом и словно кричали о безупречном вкусе хозяйки, которая с таким вниманием обставила свое жилище.
Нора с порога встретила знакомых, теперь она окончательно расслабилась и ждала минуты, чтобы быть представленной Кэролайн Стоун, которая, к слову, успевала уделить время всем гостям и в данный момент направлялась к прибывшей гостье.
– Миссис Блоссом, как я рада видеть вас у себя! – приятным мягким голосом произнесла миссис Стоун.
Это была высокая и стройная блондинка примерно сорока лет, но выглядела она невероятно свежо и молодо. Она была в белом костюме с широкими брюками, которые еще не успели войти в моду, но после этого вечера явно ставшими предметом обожания лондонских модниц. Живые голубые глаза говорили о добром характере, а сдержанная улыбка о врожденных манерах, дарованных ей аристократическим происхождением. Именно глаза и улыбка пробудили в Норе волну воспоминаний. Да, около глаз появилось несколько морщинок, лицо приобрело иное выражение, но сомнений не осталось, это была