Лингвокультурологическое портретирование имен концептов как единиц высшей степени абстрагированности (по сути, обыденных аналогов базовых философских категорий) в российской методике (русский как родной) получило развитие, начиная с 2000 года [Мишатина 2000]. Ключевая идея словесного (в том числе ассоциативного, словарного, метафорически-образного) портретирования имени концепта (интегрированной единицы языка и культуры) в учебных целях – моделирование личностного концепта как варианта индивидуального знания – системы личностных смыслов, координирующих с системными значениями слова – имени концепта [Мишатина 2009: 108—121].
Концептоцентрическое эссе – новый термин школьного жанроведения.
В настоящее время чрезвычайно интенсивно развиваются отношения жанроведения с лингвокультурологией и концептологией [Дементьев 2010: 247]. К наиболее актуальным в современной теории речевых жанров относится проблема «жанр и культура». Один из ее аспектов – «жанр и концепт», поскольку теория речевых жанров и теория концептов «в равной степени отвечает общей семантизации современной лингвистики» [там же, с. 248—249], а «жанры составляют важную часть тех смыслов, которые включаются в концепт» [там же, с. 250]. Идея интеграционного жанр-концептологического (или дискурс-концептологического) характера является актуальной и для методической лингвоконцептологии, которая раздвинула рамки школьного жанроведения, разработав новую междисциплинарную жанровую форму – концептоцентрическое эссе как опыт моделирования процесса интерпретации смысложизненных концептов [Мишатина, Цыбулько 2016: 106—119].
Представим кратко наше видение основных особенностей жанра эссе сквозь призму работы с концептами. Во-первых, укажем на интегративность данного жанра, включающего разные способы человеческого освоения мира (художественного, научного, религиозного; образного и понятийного; абстрактного и конкретного). Сущностным же свойством концепта является его способность накапливать информацию в разных типах дискурса, а его содержательная структура включает понятийную и образную составляющие (в этом едины все лингвоконцептологи). Во-вторых, эссе в качестве универсальной формы познания – жанр объяснительный. Концепты как безобъемные (в отличие от понятий) чистые смыслы [Степанов 1997: 73], расширяющие рамки языкового объяснения мира и человека в нем, могут стать структурообразующей основой эссе, которое отличает плотность языка и плотность мысли – «принцип тесноты смыслового ряда» (если переформулировать тыняновский «принцип тесноты стихового ряда») [Зацепин 2010]. В-третьих, для линейной структуры эссе характерна ассоциативная «нелинейность». Именно ассоциативный компонент в форме образно-метафорических коннотаций либо прецедентных связей считается определяющим в семантике лингвокультурного концепта. В-четвертых, индивидуальность жанра эссе хорошо корреспондирует с «природой» концепта – его принадлежностью сознанию субъекта. В жанровой форме концептоцентрического эссе происходит объективация нескольких интеллектуальных процедур: 1) проблематизации (эссе – это «семантическая многозначность»; «дискурс вопрошания, а не констатации»; «интеллектуальная провокация»); 2) интерпретации (как «условия возможности понимания себя и других в культуре и через культуру»); 3) саморефлексии («практика испытания пишущим себя в непрерывном движении мысли») [Зацепин 2010]. И, наконец, междисциплинарность жанра эссе (его относят и к истории литературы, и к истории нравов, и к истории философии) хорошо корреспондирует с междисциплинарной (или синтезной) сущностью концепта.