Зоя словно заколдовала меня. Как будто читая мои мысли, говорила именно то, что я хотел услышать. Я млел от ее волшебных мягких движений. И этот взгляд…
Наша связь захватила меня настолько, что уже через месяц я сказал жене, что ухожу. На полном серьезе. Я решил это не без помощи Зои. Тогда я не понимал, почему ей так важно, чтобы я сначала порвал все связи, а только потом переехал к ней.
– Сначала развод, – прошептала она мне, – а уже потом мы будем жить вместе. Не хочу, чтобы какие-то формальности держали тебя в другой семье.
Она настаивала не только на этом. По ее плану мы должны были вообще переехать в другой город.
– Начнем новую жизнь, – говорила Зоя, – в новом месте. Только ты и я.
Когда она так говорила, я был не лучше растения в цветочном горшке, будто она впрыскивала мне в уши парализующий волю яд. Я так хотел быть с ней, что предал своих близких, согласился на все условия и поверил во все ее рассказы.
Да, у нее есть квартира в другом городе – я киваю, как осел. Она поедет туда и будет ждать меня, пока я занимаюсь разводом – я снова соглашаюсь. В конце, когда я стану свободным, мы будем очень счастливы вместе – и в эту чушь я тоже верю.
Она уехала, а я одним ужасным вечером пришел домой и сказал Лене, что ухожу от нее. Все то время, что я занимался формальностями развода, весь мой мир катился в пропасть, но думал я только о Зое. Мой сын перестал со мной разговаривать. Жена в конце концов смирилась. Я получил, наконец, свободу. И на бумаге, и от привязанности моих близких.
И вот я у финишной прямой. Дело сделано. Я свободен, никому не нужен и примчался к своей возлюбленной в незнакомый город. По адресу, что она мне прислала, находился какой-то частный сектор. Водитель такси долго ругался, крутясь по ужасной узкой дороге и разыскивая ее дом.
Дом стоял на отшибе. Все выглядело настолько мрачно, насколько возможно. Но я все еще был в эйфории. Мои руки дрожали, когда я стучал в ее дверь. И она открыла мне…
Я вошел и она быстро повернула замок.
– Теперь ты мой? – прошелестел голос Зои.
– Да…
Только сейчас я заметил, что ее язык раздвоен и слегка высовывается, когда она говорит. Высовывается и сразу прячется назад – как у змеи.
– Дааа… – повторила она эхом.
Я будто снял с нее невидимые оковы и Зоя перестала претворяться. Теперь ее зрачки не были подвижными – они застыли четкими вертикальными линиями, в которых не было ни капли жалости.