Честь имею - страница 7

– Помню, – ответил я. – Вот это меня и заинтересовало. Как он спасся?

– Это запутанная история, и начинать её надо с первого десятилетия 20-го века. Там переплетается несколько поколений людей тесно связанных друг с другом служебными и родственными узами. И хотя я являюсь отпрыском тех родов, многое и для меня тайна.

Итак, моя первая встреча с незаурядным человеком была случайна, а вторая – следствие её, но обе они навели на мысль создать роман о людях, живших в мирные годы начала 20-го века и бурные огненные в годы 1-й мировой войны, гражданского противостояния и большевистского террора. О моей задумке я сказал Алексею Петровичу.

– Хм, – хмыкнул Алексей. – Справишься?

– Постараюсь, – ответил.

– Было бы интересно почитать твой роман. С чего предполагаешь начать?

– Думаю с первого фронтового письма Парфёнова Леонида Самойловича своей жене Марии Ивановне. Это первое, что приходит на ум. Хотя… как знать… В ходе работы всё может поменяться, письма могут отойти на второй план. Роман – произведение сложное, в нём нужно показать не только образы, события и действия, но и мысли задействованных в нём людей, их образ мышления, характеры и темпераменты. Роман – это жизнь в полном её измерении. Если мне удастся показать такую жизнь, буду считать, что создал действительно роман, а не мёртвый каталог событий известных из истории России.

– Ты уж постарайся. Если нужна будет помощь, приходи в любое время. Я всегда на месте. Из дома редко выхожу, в основном всё в огороде, – это весной и летом, а зимой вот, – кивнув на печь, – спиной к кирпичикам. Напишешь, дашь прочитать?

– Два экземпляра будут твои, и это абсолютно! Но прошу учесть, в романе будут некоторые авторские домыслы и изменения, поэтому ты должен будешь принять его художественным произведением, а не семейной сагой. И фамилии реальных героев будут изменены.

Претензий со стороны Алексея Петровича не последовало.