– Ну давайте, я ему сейчас устрою небольшой диктант, чтобы рассмотреть всю степень его подготовки.
Дала листок, ручку, попросила разобрать предложение по составу. Конечно, подлежащее и сказуемое я не нашел, подчеркнул слово «человека» волнистой линией (как прилагательное). А тут к ней в класс заходят родители школьников на собрание. Все слушали как меня отчитывают. Решив окончательно добить бедного Савву, Марианна нарисовала на доске ритмический рисунок стиха, состоящий из закорючек и палочек. Спросила, что это такое.
– Не знаю, – пожал я плечами. Мама смотрела в окно.
– Мы обсудим с твоей мамой, а ты подожди за дверью.
– А тут нельзя посидеть?
Марианна так впилась глазами, что я пулей сверкнул вон из кабинета и стал бродить по этажу. Совершенно пустая школа, ботинки создают эхо. Знаете, как после кинотеатра, выходишь на обычную улицу, и реальность кажется измененной. Неестественная тишина. Но тут послышался скрип. Похоже на гвоздь по стеклу, сочнейший, убедительный скрип. Любопытство понесло мои ноги в ту часть этажа. Там было темно, свет из окон не долетал.
Скрип был за дверью туалета.
– Давай, падла! – раздался мальчишеский голос изнутри.
Рука сама открыла дверь. Там стоял парень моего возраста, в жилетке, с прической «горшок», и откручивал раковину мужского туалета.
– О, привет! В коридоре никого? – Его голос подходил любому сорванцу в мультфильме или кино.
– Н-нет.
– Отлично! Помогай.
– Аа… что делать?
– Надо открутить раковину и спрятать в подсобке, пока Фея не нашла.
– Фея?
– Не лесная, это завхоз. Ну чего встал, давай.
Раковина была старая, железная, держалась на двух болтах. Аккуратно, с дотошностью инженеров, мы с парнем открутили два оставшихся болта. Зачем – неясно, но мне очень понравился процесс.
– Ты брат Томаша? – спросил парень.
– Ага. Пришел к Марианне на собеседование.
– О, значит одноклассник. Я Славик Лиор. Только Славик или только Лиор. Ну, пойдем, дорогая. Тяжелая-то.
Он взял раковину, но тяжеловатая посудина требовала помощи и от меня. Мы вышли в коридор и понесли ее к лестнице.
– Несем в подсобку. Она на первом этаже. – Парень сдувал волосы с запотевшего лба.
Я внезапно испугался, что ж я творю. Но внутренне чувство намекнуло о разумности действий. В такие годы рамки разумного, конечно, такие. Мы со Славиком пересекли огромный холл, по широкой лестнице спустились вниз, и прошли в подсобку под ступенями. Лиор толкнул дверь, за которой густая темнота: