Лена делала смешную передачу для детей «Маленькая Овечка» – та все время по легкомыслию попадала в какие-то передряги, но с помощью Доброго Пастыря выходила невредимой.
У Ани была собственная авторская передача – она с легкостью могла раскрыть любую тему из жизни женщины, мастерски меняя голоса, создавая целые спектакли и изобретая сюжетную интригу на пустом, казалось бы, месте. Недаром Аня пришла с профессионального радио, – это был готовый талантливый специалист.
Пышноволосая жгучая красотка с библейской внешностью по имени Дора, не будучи профессионалом в журналистике, имела свое неоценимое качество: никто лучше ее не брал на улице блиц-интервью у прохожих.
Вот компания какая!
Для музыкальных передач многие церковные группы прославления с удовольствием отдавали на радио свои записи христианских песен, и у Георгия уже скопилась целая коллекция.
Несмотря на то, что Церковное вещание «вещало» где-то на частотной периферии, в Новосибирске у него появилось много фанов.
На радиостудии – а это была обычная трехкомнатная «хрущоба», в которой сам Георгий и проживал, ночуя на диванчике, – можно было встретить кого угодно: бородатых православных старост, иудеев, староверов, мусульман, не говоря уж о протестантах и пасторах разных видов. По всей студии висели сакральные подарки от гостей – иконы, свечи из Иерусалима, четки – прямо торжество экуменизма. Георгий был очень доволен, когда я подарила ему католический Розарий, даже попросил объяснить, как по нему молиться.
И вообще он был довольно продвинутым верующим: баптист без фанатизма, что называется, он с глубоким уважением относился к любой религии, за исключением сект, конечно.
Девчонки по очереди готовили нехитрые, но сытные обеды, на которые приглашали всех присутствующих. Все рассаживались вокруг крохотного столика в небольшой кухоньке – в тесноте, да не в обиде – и непринужденно беседовали.
Были и запретные темы: стоило новичку поинтересоваться, чем отличается та конфессия от другой, типа «а есть у этих причастие? а вот у нас есть! а есть у них…» – как все девицы наперебой принимались совать ему булочки или конфетки, хором крича: «Ты ешь, ешь!» – пока тот не отступался от своей острой темы.
Со временем я поняла, что у Георгия господствует неписанный закон: говорить только о том, что у всех нас общее, и умалчивать, не дискутировать об отличиях, – только так можно сохранить «экуменический» мир в отдельно взятой радиостудии.