– Наташа, успокойся, – попытался охладить её эмоции Алексей, – меня ведь ещё не взяли на эту работу. И вполне возможно, что не возьмут.
– Не говори так, я чувствую всё будет хорошо. Просто не может быть по-другому.
Наташа снова поцеловала Алексея, теперь уже в губы, он ответил ей и ещё пару минут они целовались сидя. Затем Алексей встал и начал стаскивать с себя брюки.
– Алёша я боюсь, – зашептала Наташа, – вдруг Илюшка проснётся, я же всё время буду об этом думать.
Но Алексей закрыл ей рот поцелуем.
…Белобрысый розовощёкий чиновник внимательно рассматривал удостоверение Алексея. Вот он бросил взгляд на его лицо, сверяясь с фотографией, и наконец резюмировал по-латышски:
– Ну что же, документы у вас в порядке, диплом соответствует требуемой специальности. Пишите заявление о приёме на работу. Мы рассмотрим вашу кандидатуру.
Не веря собственным ушам Алексей полез в карман за авторучкой. Чиновник видимо заметил радость на его лице и не преминул добавить язвительно:
– Писать надо по-латышски.
– Да хоть по-японски! – не удержался Алексей. И тут же понял, что зря это сказал.
Его собеседник нахмурился.
– Уважаемый, здесь не Япония, здесь Латвия. И писать вы будете по-латышски. А по-японски или по-русски вы будете писать у себя, – он сделал паузу, заглянул в лежащее перед ним удостоверение и закончил, – в Краснодаре!
Алексей захотел тут же встать и уйти, но он вспомнил о том, как радовалась вчера, увидев это объявление Наташа, подавил уязвлённое самолюбие, придвинул поближе чистый лист и аккуратным почерком вывел по-латышски:
«Уважаемый начальник отдела кадров, прошу вас…»
Подняв голову Алексей встретился взглядом с «уважаемым начальником». Чиновник смотрел на Алексея с явно выраженной неприязнью, затем он отвёл взгляд в сторону и спросил:
– Да, кстати, я как-то совсем забыл, а сертификат о знании государственного языка у вас имеется?
Алексей вздрогнул, выпрямился, затем снова склонился над бумагой и закончил фразу уже по-русски, «…прошу вас поцеловать меня в жопу!»
Встал, подал бумагу чиновнику, взял со стола своё удостоверение негражданина и не говоря ни слова – вышел из кабинета.
После обеда они позвонили Виктору, а вечером он, шумный и жизнерадостный, ввалился к ним в квартиру. К бутылке бренди стоявшей на столе в кухне он добавил ещё одну, потом вывалил из пакета большой кусок буженины, ломоть сыра и пару лимонов.