Увидев подошедших Гарри и Алексея, мужчина встал, улыбнулся Эвансу, пожал ему руку:
– Привет, дружище, я уж заждался вас тут, – сказал он по-русски.
– Здравствуй, Аркадий, – сказал Гарри, пожимая руку приятелю.
Это был мужчина лет сорока, с уже заметной лысиной на голове и небольшим пивным животиком. На нем были джинсы и синий спортивный пиджак в стиле кэжуал, надетый на черную водолазку.
– Аркадий, – представил Гарри Алексею своего знакомого.
– А это Алексей, будущий юрист московского представительства Shell в России, студент Оксфордского университета, – представил Алексея Эванс.
После приветствий и представлений все сели за стол, официант, наблюдавший за этой сценой издалека, быстро подошел, сказал, услужливо улыбаясь, что он будет их обслуживать, и дал Алексею и Гарри (у Аркадия уже были) меню кухни и винную карту.
– Так, официально заявляю, что сегодня я угощаю как пригласивший вас сюда и как гостеприимный коренной англичанин, хотя в гостеприимстве с вами, русскими, тягаться бесполезно, это я понял в командировках по городам России, – коротким спичем начал Гарри Эванс.
– Алексей, закрывайте левой ладонью блюда ресторана в меню и также названия напитков в винной карте и выбирайте самое дорогое и много, – пошутил, смеясь, Аркадий.
– Нет проблем, – сказал Гарри. – Наслаждайтесь вечером, друзья, выбирайте все, что душе угодно, так, кажется, у вас в России говорят?
После того как все определились с заказом и официант упорхнул его выполнять, Гарри, Аркадий и Алексей решили выпить за знакомство и встречу английский виски, который по их просьбе официант принес, пока они определялись с заказом блюд.
Через час от первоначального небольшого дискомфорта от встречи с незнакомым человеком и необходимостью с ним общаться по предложенным обстоятельствам, каким был этот спланированный Эвансом обед, не осталось и следа. Немного захмелев и почувствовав легкость вхождения в контакт, Алексей коротко рассказал о себе, как-то так получилось само собой, постепенно отвечая на вопросы Аркадия, который оказался очень комфортным и ненавязчивым в общении. Естественным казалось и то, что перед Завьяловым сидел человек – его соотечественник, хотя и бывший, которому хотелось поговорить по-русски и о России. Гарри Эванс при этом участия в разговоре почти не принимал, лишь изредка вставляя небольшие комментарии.