Для привлечения покупателей возле прилавка Кларков был сооружен вольер, где стояли два страуса. Клетка пользовалась успехом среди детей, которых набралось у решетки человек пятнадцать. Страусы озадаченно моргали длинными ресницами. Вдруг один из них по-змеиному изогнул шею, потом резко распрямлял, будто проглотил шест, потом по шее пробежал пузырь, будто удав проглотил поросенка, и раздался оглушительный утробный звук, будто тысяча львов разом проснулась в пещере. Мелюзгу как ветром сдуло. Они с визгом и криками разбежались. Но тут же, еще более завороженные, взбудораженные, снова стянулись к клетке:
– Ты видел? Как он это сделал? Не знаю! Эй, давай еще раз!
На ярмарке не было никаких кассовых аппаратов и чеков. В 18. 00 все стали сворачиваться, приехал Ллойд, и мы тоже засобирались. Страусов везли в высоком крытом прицепе. Засек, что дорога до лагеря действительно занимает пятнадцать минут.
После ужина я сходил на рыбалку. Прямо у берега поймал неплохого басса, потом пошел в Staff Room, отправил письмо Лине. Она скоро выезжает. На душе моей неспокойно.
***
Еще один день прошел. Прополз. Бульдозером. Тяжело и тихо. Хронометром использую жвачку. Вкус пастилки закончился – значит, полтора часа минус, беру следующую, начинаю новый отсчет. Иначе ориентироваться во времени невозможно. По ощущениям прошли минут сорок, глядишь на часы – всего-то три. Время заволакивает, и ты вязнешь-вязнешь… Иногда кажется – ты уже муха в застывшей янтарной капле.
Сегодня был сам не свой. Не мог работать, говорить, есть, только и думал о прилете Лины. Думал, что вот-вот она будет в нескольких часах езды от меня, а я так ее и не увижу, не смогу встретить, обнять, сказать все, что чувствую, и она улетит на долгих три месяца в Северную Каролину. Это было невыносимо. Хотелось вырваться отсюда, найти ее, украсть, сбежать вдвоем и быть свободными. Но просто так из лагеря я и шага сделать не могу, не то, что куда-то поехать. Смешно теперь вспоминать переписку с Беккой. Далеко ли от лагеря до океана? Сколько занимает дорога в Нью-Йорк? Бостон? Сама наивность.
Весь день ходил понурый, не было сил улыбаться. Думаю, Джону это не понравилось. Вдобавок опоздал на ужин. Все ждали одного меня, долго кричали имя, а я лежал на кровати в комнате, разглядывал стены и ничего не слышал.