В нафталиновом пальтишке,
Под шафе слегка,
Шел поэт, почти мальчишка,
Лет примерно сорока…
Замиля пришла много позже – когда «ВиД» стал популярной, но по-прежнему уютной гостиницей. Антону Несторовичу было уже без пяти шестьдесят. Он не занимался отбором персонала, администраторы брали такую работу на себя. Но Замиля почему-то привлекла внимание случайно оказавшегося в гостинице шефа.
«Взять», – последовало распоряжение, и двадцатилетнее сокровище приступило к работе горничной. За пять лет Замиля совершила путь от уборщицы номеров, через начальницу смены, через должность кастелянши к должности администратора. И вот только тогда удостоилась особого внимания Антона Несторовича.
Маша к тому времени уже была чьей-то чужой супругой (или любовницей, что, по сути, не важно), Антон Несторович был свободен, а потому легко и с радостью окунулся в новые отношения. Пуританином Антон никогда не был, но в этот раз поставил исключительно на Замилю. Всю силу своего имени Антон – «вступающий бой» – обрушил на новые отношения. И Замиля не подвела. Вот уже десять лет была верной спутницей, любящей женщиной, незаменимой помощницей в делах и замечательной хозяйкой. Не единственной, конечно, – какой же мужчина в здравом уме и здравом же теле сам себе ограничивает возможности самовыражения? – но главной, генеральной, жизнеобразующей.
Окно кухни отворилось. Негромко, но четко, так, чтобы Антон услышал, Замиля не крикнула – сказала:
– Звонила Альвина, сказала, что будут через пять минут. Накрывать дома или на веранде?
– На веранде, – решил Антон. – Ветра нет, здесь свежо и сухо. Я сейчас помогу.
Антона не раз поражала в голосе Замили эта скрытая улыбка, словно женщина всегда радовалась жизни и передавала эту радость своему мужчине, а через него – всем вокруг. И дом, добрый дом на Кисельной, 8, который никогда не был простым нагромождением камней, чувствовал эту радость хозяйки и преобразовывал ее в неповторимую атмосферу. Сделав еще один глоток вина, хозяин дома принялся за дело.
Дел, собственно, было немного: принять из окна разнос с нанизанным загодя на шампура маринованным мясом да еще одну бутылку вина – впрок. Все это Антон доставил к ароматному мангалу. Бутылку откупорил штопором перочинного ножа – пусть вино подышит.
Альвина… Странное имя носила новая спутница Саввы. С самим Саввой было все понятно – «старик, старец, мудрец» на древнеарамейском. А вот Альвина… Но, покопавшись в справочных ресурсах (к таким вопросам он всегда относился с особым тщанием), Антон обнаружил несколько версий происхождения.