– Не знаю, – брюшко работало, полируя кость; ноздри всасывали запах то с затылка, то с камня, антенкой поднимался ус, ловя сквозняк. Ничего не выяснив, следователь спрыгнул со столба.
Всю дорогу Кардинал провёл в раздумье. Ноги устало отсчитывали ступени, пока не сравнялись с маятником. Бросив дрова, присел на ступеньку, предложил Кардиналу сделать то же самое; верный пёс растянулся рядом, бархатно шепча какую-то песенку.
– Что тебя беспокоит? – я погладил глянцевую спинку: выгнулась, засверкала.
Умные глаза поднялись на меня:
– Как люди называют то, что было головой? – тараканий ус намотался на палец.
– Череп.
– Он странный.
– Обычный. Как у всех, – я поразился – пружина из уса не отличалась от железной.
– Нет, необычный. Вокруг него какое-то движение. Он будто ни живой, ни мёртвый. Мне кажется… – Кардинал подбирал слова, – он хранит связь с кем-то или с чем-то и здесь неспроста.
– Как ты это понял, брюхом или нюхом? – пока он рассуждал о высших материях, на глаза попался маятник.
«Он хранит связь с кем-то или с чем-то, и здесь неспроста». Таким был и маятник. Сколько бы ни думал о некой связи, кроме часов с кукушкой, которыми хвастался знакомый часовщик, на ум ничего не приходило. Может потому, что маятник больше нигде не встречался? Часовщик, влюблённый в собственное детище, так воодушевленно объяснял принцип работы, что некоторые детали крепко засели в памяти. Гирьки, цепочки, шестеренки и пружинки – вспоминал и думал, как можно увязать поджарых офицеров и сухоньких рядовых с жирным воеводой подземелья. Для выяснения существовал один способ: подобраться к нему. Никакие тропинки или лазейки к генералу не вели, он пылился в одиночестве, особняком. От ближайшего утёса к нему пролегала пропасть, утаённая механикой от посторонних глаз.
Кардинал без устали жужжал о сакральных связях между сущностями, славившими Домнундию изобилием среди миров. Армицефалы, зверодревы, идолы и главная статуя – все по какой-то причине собрались в доме мастера Грэма, будто он пуп вселенной. По каким признакам маленький рыцарь определил столь высокий статус неказистого строения – не сказали бы даже боги, приходилось верить, что это так.
Ногопилы бежали впереди, игриво перепрыгивая ступеньки. Допрыгались до той, что с отметиной, сдвинув плиту. Первым выполз Кардинал. Швырнув потухший факел, я забросил дрова и уже собирался высунуть голову, как внезапно плита захлопнулась, едва не лишив хорошего настроения. Поход без света до ключевой ступени и обратно занял не более четверти часа. Выбрался…