– Стоять!
Шеин застыл, словно букашка, в момент опасности прикидывающаяся мертвой, и медленно обернулся, прикрывая глаза рукой. В руке он по-прежнему сжимал нож.
В нескольких метрах от него стояли два милиционера. Один слепил в глаза фонарем, второй, с сержантскими погонами, целил в фигуру из пистолета.
– Нож брось! – рявкнул сержант.
– А? – испуганно обронил Шеин.
– Хуй на. Нож на землю, я сказал!
В свете фонаря Шеин боязливо присел на корточки, бережно положил нож на землю, распрямился, но не до конца – так и замер в полусогнутом состоянии. Он не мог сказать, что его напугало больше – милиционер с пистолетом или нестерпимо яркий свет фонаря, но Шеину вдруг стало страшно.
– Я не виноват, – тихо пробормотал он. – Простите, я больше не буду.
– Бог простит, – сержант с выставленным перед собой пистолетом подошел ближе и отпихнул нож ногой.
Голос его звучал спокойно, но по всему было видно, что он тоже перенервничал. Не опуская пистолета, свободной рукой он схватил парня за шкирку и развернул к свету.
– Пьяный, что ли?
– А шо, нельзя?
Вместо ответа сержант коротко ударил Шеина в лицо. Тот вскрикнул, гулко треснулся головой о корпус разбитого троллейбуса.
Окончательно успокоившись, мужчина убрал пистолет в кобуру и кивнул напарнику:
– Игорь, нож его прибери, только осторожно, там пальцы, – и добавил резко и зло уже Шеину: – А ты давай, пошел! Ногами шевели, козлина!
Шеин втянул голову в плечи и в луче света милицейского фонаря засеменил к выходу из троллейбусного парка.
* * *
В отделении было не так страшно – тепло, светло, да и милиционеры поостыли, растеряв злость. Шеин не любил, когда на него злятся, зато ему нравилось быть в центре внимания, а сейчас внимание ему уделяли сразу несколько человек, причем солидных – в форме.
Шеин сидел у стола, шмыгал и утирал нос рукавом, подхихикивая, как подросток. Под глазом у угонщика наливался свежий синяк, но это его не трогало.
– Повторяю вопрос: зачем полез в троллейбусное депо? – голос лейтенанта, заполнявшего протокол, звучал устало.
– Надо было, значит, – хихикнул парень.
– Хорошо. А нож зачем?
– Надо… – протянул Шеин и добавил, снова зачем-то хихикнув: – Дверь вскрывать.
– Какую дверь?
– Любую. Всякую.
Между ними установился непонятный паритет. Лейтенанта утомляло идиотское поведение задержанного, все его ужимки и смешки. А Шеина отчего-то веселил допрос.