Для внука Хикмета – Ленура, и сына Якова – Бориса, их настоящее было началом большого и прекрасного путешествия, имя которому жизнь.
Дети учились в одном классе, ходили в школу вместе. Делали уроки, играли, гуляли, радовались и горевали вместе и незаметно для себя повзрослели.
Они стали самыми близкими на свете людьми, неожиданно для себя научившимися прощать друг другу промахи, не помня зла и обид.
Борис пропадал в доме Ленура так часто, что стал своим. Дом Ленура был наполнен покоем и теплом внимания бабушки Деляры и дедушки Хикмета. А свой дом был заполнен тоской и ожиданием.
Хикмет к тому времени уже вновь заколотил будку сапожника и работал потихоньку дома. С весны до зимы он сидел за сеткой, окруженный курами и ремонтировал обувь. К нему приходили люди с мелким ремонтом, платили копейки, но ему этого было достаточно. Абдулла помогал ему в поисках подсобного материала, а иногда приводил клиентов.
Неожиданно для себя Борис через некоторое время заметил, что стал понимать язык, на котором говорят в доме Ленура. Дедушка Хикмет, иногда проходя мимо, ерошил ему волосы на голове, приговаривая: «вот и заговорил, моисеево семя» и довольный кряхтел.
Друзья много играли. Это были игры, которые не требовали чего – то особенного: клок бараньей шерсти на свинце – назывался «зоска».
И они с остервенением набивали кто больше этот клок, подбрасывая его снова и снова ногой в воздух.
Рикошет свинцового битка от стены и выигрыш чужих монет с их переворотом – долгий и крикливый до хрипоты споров «обстенок».
Это были игры, в которые они могли вдвоем увлеченно играть подолгу.
Игры выносили их за пределы двора в квартал ближайших хитросплетений улиц. В эти кривые, погруженные в вековую дремоту свидетели ушедшего времени. Они бегали по ним, утопая по щиколотку в пыли дорог, петлявших среди домов, видевших маленькими оконцами еще когорты римлян, конницу Батыя и Гирея, гренадеров Потемкина, отражая в них ушедшее время.
Проходные дворы их детства, будто проносили сквозь чужую жизнь в них, как сквозь черные дыры пространства и времени из настоящего в прошлое…
Они кружили в них, подолгу пребывая в неведении, где они и как однажды, если у них получится, вернутся назад.
Война одной улицы против всех других прививала им умение уже в их годы договариваться, искать компромиссы, хитрить и обманывать, добиваясь желаемого результата. Но если и этих приемов было недостаточно, то в жестокости своих детских лет они не знали пощады и не ждали ее от других.