Он даже не пытался задать самому себе столь естественный в этих условиях вопрос: что для него важнее – инстинкт самосохранения или же принципы, которым старался следовать всю жизнь? Ответ был слишком очевиден. И ещё отчего-то показалось, будто место, где он теперь находится – это то самое место, где суждено ему остаться навсегда. И даже странная, не поддающаяся скорому объяснению картина безмолвия и покоя, на которую позволили глянуть напоследок, ему уже нисколько не поможет, сколько бы он не терзал себя в поисках причин. Поздно всё это, не ко времени, раньше надо было думать. Что ж теперь-то…
Себя Тимофей Петрович считал человеком нервического склада и тонкого ума. Не потому, что получил хорошее образование и остро реагировал на происходящее в стране и в мире. Просто никогда не мог смириться с тем, что его уделом может стать столь примитивное существование, когда просыпаешься по звонку будильника и все последующие события дня повторяются раз за разом, от завтрака до ужина, от будней до праздников, от зарплаты до зарплаты. Нет, даже по дороге на работу он пытался решать, что называется, краеугольные проблемы бытия. И поздно вечером, дома, глядя в телевизор, не уставал бурчать себе под нос, что можно было сделать всё не так, если бы доверили страну другим, не этим людям.
Когда ушла жена, Тимофей Петрович для начала немного погоревал. А потом решил, что всё, что ни есть, случается только потому, что нельзя было поступить иначе. На неё он зла вовсе не держал: какое может быть зло, если не один год вместе делили и радости, и горе? Правда, Карина ещё та штучка была – всегда ей чего-то не хватало. Бывало, даже за обедом начинает нудеть – вот ведь сосед делает евроремонт, а почему бы и нам не облагородить для начала… Как это она выразилась? Нет, вот ведь что удумала! Втюхать все сбережения в ремонт только для того, чтобы сидеть на импортном толчке. К этим выкрутасам, странным завихрениям её скудного ума Тимофей относился с известным снисхождением. Что поделаешь, видимо, слишком много сил Создатель затратил на её красоту, а поработать над содержимым головы времени так и не хватило. В конце концов, баба есть баба, ей голова дана, чтоб только языком чесать. И невдомёк Карине, что у соседа имеется дополнительный, тщательно скрываемый доход. Ну а ему, Тимофею, такое выделывать принципы не позволяют.