– Пап. Я жениться хочу.
– Хорошо сынок. Женись. Невеста то кто?
– Настя.
– Клавкина дочка что ли?
– Да. Пап. Как мне Настю засватать?
– Сынок. Тебе ж полгода осталось служить. Приедешь и засватаешь. Или, что боишься, что за полгода твоей службы ее разберут? Что-то я очереди из женихов у ее дома не видел. Ха. Ха. Ха.
– Пап. Ну что ты смеешься. Мать ее совсем из дому не выпускает. Даже повидаться с ней не могу.
– Так придешь через полгода и женишься. Что. Уже совсем невтерпеж? Полгода подождать не можешь? Все равно вас сейчас не распишут, тебе скоро обратно ехать надо, да и мы тоже.
– Что?
– Ну собрать целую свадьбу, это же не шуточное дело.
– Ну а если я ее засватаю, а она пусть у вас пока поживет моя невеста. А как приеду, через полгода, тогда и распишемся и свадебку сыграем. А? Пап.
– Ой. Даже и не знаю. Клавка такой сложный человек. Не просто с ней будет договориться. Ну давай сынок, попробуем. Раз ты так настаиваешь. Завтра выходной, завтра и поедем. Поди в глаз то не дадут.
Собрали делегацию из мужчин. Нарядили тройку лошадей. Украсили ее цветами, лентами. Играла весело гармонь, подъехали к калитке Насти.
– Открывайте ворота. Тройка свадебная пришла. У нас жених, у вас невеста. Пусть будут счастливы жить вместе. Играла гармонь. Сваты в свадебных лентах, с хлебом солью. Клава вышла во двор.
– С чем пожаловали?
– Невесту вашу хотели посмотреть. Жених жену себе в дом выбирает. Вот ваша Настенька нам приглянулась. Настя открыла дверь, вышла на крыльцо.
– Зайди в дом. Носа своего не показывай. Выпучила глазищи свои бесстыжие.
– А кто жених то будет?
– А вот и жених наш красавец, молодой красноармеец.
– Это Петька что ли будет? Шалопутный.
– Может переговорим, мамаша насчет свадебки то. Клавдия схватили вилы, махая ими над головой, выскочила во двор.
– Быстро все со двора, пока животы то вам всем не по вспарывала. Нечего девке голову то забивать, морочить. Не твоего то поля ягодка. Поищи себе по проще невесту.
– А это мы еще посмотрим. Кричал Петр Клавдии в лицо. Что, не договоримся, мамаша?
– Какая я тебе мамаша?
– Не хочешь мать по-хорошему, силой девку увезу.
– Пошел вон жених хреновый. Пока я тебе кишки то на вилы не намотала.
– Попомнишь ты еще мои слова мамаша. Пожалеешь еще не раз.
Петр так разозлился за унижение, которое получил, решил на зло Клавдии овладеть Настей. Это уже была не любовь, это была месть. Глаза его налились кровью, верхняя губа начала дергаться, рот перекосило в ехидной улыбке. Его всего трясло от злости и ярости.