Волки купаются в Волге - страница 11

Шрифт
Интервал


Они порхали, как нимфа с сатиром. И всё осталось бы прекрасно, если б Ира не подсаживалась иногда ко мне перед лекцией. Мне это надоело. Я ей сказал однажды: «Не обманывай себя. Имей смелость признаться себе, что ты любишь не меня, а Шалтоносова. Иди к нему». Она встала и пошла. И больше не подсаживалась.

Я был ублаготворен, как оно хорошо вышло. Дима Шалтоносов с Дерябиной, я один. Что один, не беда, главное, что свободен от прошлого. И словно в подтверждение моей свободы выпал первый снег.


– Поехали ко мне, водки попьем, – развернулся я в конце последней на сегодня лекции к Шалтоносову, сидящему с Дерябиной на заднем ряду.

– Поехали, Царь.

– А у тебя как всегда ни копья? – встревожился я.

– Ну отчего же, есть в карманах несколько мятых купюр.

– Мелкого достоинства… – обреченно продолжил я.

– Сам зовешь в гости и сам же чужие купюры считаешь. Ты самый русский человек, какого я встречал.

– Желание проехаться за чужой счет, по-моему, не совсем русская черта.

– Ой, Зайцев, уволь! Ты разве хочешь проехаться за чужой счет?

– Нет.

– Ну вот, а чего тогда говоришь? Ты не выжига, ты зануда, тебе в необыкновенной мере присуще обыкновенное русское занудство.

– Ну, слава Богу, я уж подумал, что ты заподозрил меня в святости.

– Ха-ха-ха! И в святости тоже!

– И Дерябу возьмем с собой… – предложил я (Дерябой Иру стал называть Шалтоносов).

– Нет, Дерябу не надо.

– Да ладно, давай возьмем.

– Нет, Деряба нам с тобой сегодня не нужна.

– Ты что, ревнуешь что ли? – спросил я простодушно.

– У-у-у!.. – округлил глаза Шалтоносов. Рассмеялся, вскочил и вылетел из аудитории.

Я побежал за ним. Догнал только на лестнице.

– Митя! Ну прости! Всё забудется…

– Время лечит, – уточнил гневно Шалтоносов и бросился по ступенькам вниз.

Настигать получалось бессмысленно. Я вернулся. В аудитории оставалось человека три, Дерябина всё сидела на своем месте.

– Ты должна ехать к нему, – сказал я, сев рядом с ней.

– Вот еще, – с презрением ответила она.

Я похолодел. Неужели я одной нелепой фразой разрушил выстроенную нами сообща и втайне друг от друга осень?

– Как ты, Ирина, не понимаешь…

– Вот еще, буду я за ним бегать. Он поступил глупо.

– Да, он поступил глупо. И тем более надо за ним бежать.

– А чего ты так беспокоишься, милый? – пристально глянула она.

– Хорошо, поехали вместе, – решил я.