Наступила ночь. Земля была покрыта белым покровом. Порывы ветра приносили мокрый снег. Он потуже затянул ремень вокруг пальто, натянул на голову балаклаву и бейсболку, чтобы противостоять сильному ветру и холоду. Спустившись с лестницы, подойдя к выходу, он остановился. Ночь не такая умопомрачительная, как вчера, но холод был пожёстче. Он глянул в темноту. Дрожащий фонарь на деревенской улице позволял увидеть, что творилось в окнах с открытыми ставнями. За ними передвигались тени, освещаемые внутренним светом. Некоторые дома были плотно закрыты на ставни и ворота. Кое-где во дворах стояли тележки и дровяники с заготовленными на зиму дровами для растопки печи. Автомобили, запорошённые снегом, припаркованные недалеко от домов, сами превратились в сугробы. Соломенные крыши домов были похожи на взъерошенные волосы, торчащих из земли голов. За домами тянулся еловый лес, дрожащий от сильных порывов ветра. Мелкие частицы льда, переносимые ветром, попадая в лицо, кололись будто иголками. Его мышцы были напряжены и почти одеревенели. Ему было не по себе. Место было мрачное и унылое. Надо было идти.
Обойдя можжевеловую рощу, он кое-как вскарабкался по каменистой насыпи, которая предшествовала небольшому подъёму. Насыпь была покрыта осколками гравия, поэтому подъём был затруднительным, шумным и опасным. Ночь была тёмной и непроглядной, едва освещённой белизной снега. Когда он пересекал замёрзшее озеро, он очутился на пересечении всех ветров, что пронизывали всю одежду насквозь. Водная обширная гладь, похожая на полупрозрачное зеркало, отражала мрачное небо. Туман и снегопад усилились, что предвещало ухудшение погоды. Тяжёлые чёрные облака затянули небо над головой. Ветер усилился до восьмидесяти километров в час, поднимая с земли слои ослепительной снежной пыли. Ветер дул в спину, сбивая с ног. Франку казалось он попал в белый ад, где каждая минута могла стать вечностью. Согнувшись в три погибели, шаг за шагом он продвигался, испытывая невероятные мучения. Каждая клеточка его организма работала на надрыв. Целью было безоговорочное движение вперёд, только вперёд, безостановочно вперёд.
Прямо перед ним выросла берёзовая рощица, ветви деревьев изгибались под тяжестью снежных шапок, вот-вот готовые сломаться. Ночь добавила к пейзажу немного декораций из фильма ужасов. Вдалеке он заметил жёлтые фары автомобиля, быстро исчезнувшие из поля зрения, как будто явление из другого мира. Возможно, это был мираж. Ничего больше, никакого освещения. Где-то предсмертно выла собака или волк. Инстинктивно он сжал рукоятку револьвера в кармане. Ночной холод заморозил подтаявший снег, образовав на поверхности корку льда. Теперь он углубился в еловый лес, оставляя замёрзшее озеро позади себя. Каждая нога, казалось, весит тонну от налипшего снега. Высокие вертикальные стволы елей были похожи на обледенелый лесной собор. В этом тёмном лабиринте беспорядочно посаженных деревьев, трудно было держать правильное направление, особенно в ночи. Он решил идти вдоль автодороги, которая была хорошо видна и проходила в пятидесяти метрах в стороне, как внезапно задался вопросом: