Зато ты оказалась.
Хочу сказать. Зато ты смогла. Молчу. Я чувствую ее взгляд, но не могу ответить ей тем же. Мне кажется, что сейчас меня стошнит прямо на ее мраморный пол. Она смотрела на Илая как на бездомного пса, замаравшего грязными лапами ее белоснежный ковер. Интересно, как будет смотреть на меня?
Она до сих пор не понимает. Она до сих пор думает, что, изолировав меня, заперев меня, поступила правильно. Она до сих пор не желает знать, что именно со мной сделала. Она до сих пор смотрит на меня как на болезнь, которую можно и нужно лечить.
Иногда я слышу внутри этот голосок. Люби меня. Пожалуйста. Люби меня.
И наступаю себе на горло.
Что мне действительно нужно ей сообщить, – Я бы осталась с тобой. Понимаешь? Я бы осталась с тобой, я бы пыталась тебе помочь. Ты.. Ты просто испугалась, ты пугалась каждый раз, начиная с моего рождения, ты так и не прекратила. Ты же мать, господи! Ты же моя мать!
– Я никогда об этом не просила!
Она выпаливает прежде, чем успевает себя остановить, и глаза ее чуть округляются, она не ожидает этого от себя, точно также, как не ожидала я. Мы с тобой так похожи, посмотри, у меня твой нос, твои глаза, твоя осанка, я говорю с теми же интонациями, что же ты делаешь, мама, что же ты делаешь. Я жду, что она остановится, – Ты не была нормальной, с самого твоего рождения, ты не была нормальной, я не просила об этом, я не была к этому готова, если бы твоя дочь вернулась с того света, Скарлетт, если бы твоя дочь была.. такой. Ты бы так не говорила. Ты даже не кричала. Ты не кричала, они сочли тебя мертвой, ты по всем параметрам должна была быть мертвой, мысленно я тебя почти оплакала, они отложили тебя на стол, занялись мной. Они посчитали тебя за границей спасения. Ты закричала от боли и от холода, ты ничего кроме боли и холода не знаешь.
Будь мы с Мораг хоть чуточку нормальными. Мы обе. Мы бы заплакали.
Но слез нет, в этом доме нет места слезам и нет места любви, в этом доме безумно холодно.
И я снова позволяю ей. Снова позволяю ей вскрыть меня как раковину. Сделать мне больно.
– Кто должен был научить меня другому? Разве не ты? Но ты и этого боялась.
Я тоже боюсь. Боюсь, что она скажет, что хотела бы, чтобы я оставалась мертвой. Что я не имела права на жизнь.
Она молчит. Впервые за долгое время я ей благодарна.