и они меньше всего связаны со временем. Ведь самая главная мицва для женщины – это забота о детях.
– А еще мужчины не торопятся рождаться и взрослеть, потому что женщины к сорока годам уже устали и могут заниматься только домом. А мужикам пахать почти до семидесяти, – вмешался Реувен.
– Сын, – обратился Ицхак к старшему, – для того, чтобы ты понял, что значит «пахать», я попрошу маму на один день передать тебе все свои обязанности по дому, думаю, что ты только тогда поймешь, как непросто быть женщиной и вести хозяйство.
– Паа, – недовольно протянул Реувен. Но он понял, что уже ничего невозможно изменить и скоро ему предстоит «на своей шкуре» ощутить, что значит просто «заниматься домом».
– Рув встрял, – шепнул Давид брату, за что получил удар ногой под столом.
– Хорошо, я сделаю тебе обучающий день на каникулах, – поддержала Рут Вениаминовна, – только умственную работу по планированию домашнего бюджета, контролю за всеми приемами у докторов и прочее, расскажу только в теории. Не хочу рисковать.
Реувен раскраснелся от досады. Он так хотел безнаказанно поумничать!
– Пап, я хотел у вас с мамой спросить – перевел Давид тему разговора, – а можно мне с Петей пойти учиться играть на гитаре?
Отец задумался на некоторое время, затем неторопливо ответил:
– Мы поговорим об этом с мамой.
– А как же зоопарк? – напомнила мать.
Давид пару лет бегал помогать в зоопарк, находящийся недалеко от их дома. Ему нравилось наблюдать в террариуме за змеями. Один из сотрудников террариума согласился время от времени давать мальчику небольшие поручения и позволять ему следить за змеями и ящерицами через стекло.
– Я же не каждый день туда хожу – напомнил Давид, – а музыка только два раза в неделю.
– Ну да, если у еврейского мальчика нет с собой после школы футляра для скрипки, значит он играет на фортепиано, – усмехнулся старший сын.
Он не любил музыку и не хотел заниматься, но родители настояли, чтобы мальчик закончил хотя бы три класса музыкальной школы, и Реувен сколько-то играл на фортепиано. Из-за постоянных «войн» со старшим, родители не спешили отдать младшего сына в музыкальную школу, и вдруг, неожиданно он сам попросился.
После обеда детям нужно было сделать уроки и потом обычно, они могли идти гулять. Давид, закончив с домашним заданием, вскочил: