. В следующем году в аналогичном документе появились уже более тревожные нотки: «В настоящее время активизируются представители церкви. Главное содержание этой активизации – идеологическое, антимарксистское воздействие на верующих, в первую очередь молодежь и интеллигенцию. Подтвердились факты враждебной деятельности церковной иерархии, мирян и монахов, в первую очередь римско-католической церкви. В последнее время почти во всех регионах были выявлены нелегальные группы мирян, состоящие в основном из интеллигенции и молодежи. Далее было выявлено наличие нелегальной иерархии (тайные епископы), которые обеспечивают возможность нелегальной активности, вне рамок официальной церковной жизни. Неразрешенные мужские ордена также развивают значительную активность в приобретении новых членов»
90. «Контрольный отчет по реализации стратегических мер в области церковной политики и научно-атеистического воспитания, утвержденных президиумом КПЧ 5 января 1973 года» предупреждал Президиум о следующем: «Особое внимание католическая церковь уделяет включению мирян в религиозную жизнь и пытается построить организованный апостолат мирян. Через его посредство она стремится распространять религиозную идеологию и продвигать свои воззрения на работу органов государственного управления. В некоторых случаях они опираются на деревенских функционеров Ч [ехословацкой] народной партии, которые, напр., в Моравии выступали в ходе католических обрядов в качестве чтецов литургических текстов… Католическая церковь стремится обновить некоторые уже исчезнувшие паломнические традиции и местные праздники, разные юбилейные годовщины и т. д. Так, например, в [месте паломничеств] в Ломечеке в области Страконице собралось невероятное количество верующих (примерно 7000), а на некоторых богослужениях в Словакии бывало и 4000 участников. Большое число участников было отмечено в католических храмах в ходе рождественских праздников 1973 г.»
91. По-видимому, именно начало периода «нормализации» обусловило всплеск религиозной активности в Чехословакии: людям стало ясно, что происходящее в их собственной стране неподвластно их контролю, и в поисках внутренней уверенности и опоры они нередко обращались к религии.
Однако такая ситуация не могла сохраняться долго в условиях политического давления, которое приводило к постепенному сокращению числа священников на фоне резкого сокращения числа студентов богословских факультетов, которые только и могли пополнить их ряды. Следует отметить, что наиболее независимые чешские и словацкие католики, видевшие противоречие между подлинно христианской жизнью и политическим конформизмом в условиях государства, запрещавшего все проявления религиозности, кроме формальных, испытывали не только давление со стороны властей: они чувствовали себя преданными Ватиканом. Начиная с понтификата Иоанна XXIII, в течение всего периода «холодной войны» в отношениях с социалистическим блоком Ватикан придерживался принципов так называемой Ostpolitik: полагая своей основной целью назначение новых епископов (вместо интернированных, заключенных, умерших) в пустующие епархии, дабы обеспечить формальное существование католической церкви в стране, Ватикан (в первую очередь в лице Агостино Казароли) считал нужным идти на значительные компромиссы в переговорах с коммунистическими правительствами стран советского блока, в том числе – по крайней мере, в Чехословакии – иногда и за счет представителей «подпольной церкви», крайне неудобных для властей. Степень морального упадка и отчаяния, отчасти и поэтому царившего среди католиков Чехословакии, была непонятна ни чешским и словацким эмигрантам, ни ватиканским иерархам. Характерен в этом отношении комментарий, которым редакция журнала «Студие», издававшегося Чешской христианской академией в Риме, сопроводила публикацию фрагментов «Меморандума христиан Чехословакии»: «мы перепечатали фрагменты… вовсе не потому, что согласны со всеми мнениями и выводами, в нем обозначенными, но потому, что этот документ передает личные и коллективные переживания и опыт некоторых верующих в нынешней Чехословакии»