(Быт. 3: 9). Конечно же, такой призыв Господа к Адаму не означал, что Бог не знал, где в тот момент физически находился Адам, или же, что Он не мог найти его. Просто подлинное пребывание рядом двух любящих – это не только их взаимная близость друг к другу в материальном пространстве, но и их духовная близость в любви. Именно такой живой и действенной внутренней устремленности к духовному единению с Богом, чувства радостной, доверчивой любви к Нему и не мог тогда найти в сердце Адама Господь. Падший Адам более не предстоял пред Богом в своей прежней открытости и в жертвенности совершенного послушания: напротив, он пытался скрыться в тени райских деревьев; ведь с нарушением воли Божией, с грехопадением на смену прежней любви к Богу в душу Адама вошло ощущение страха и отчужденности от Него.
Итак, вся история людского рода со дня грехопадения и до пришествия в мир Спасителя стала одним долгим и томительным ожиданием Сретения Господа – радости новой встречи с Воплотившимся Живым Богом: нашим Освободителем от власти сатаны, греха и смерти, Совершителем спасения, Источником премудрости, Возвестителем истины, Началом благодатного человеческого обожения. И вот сегодня, в день Сретения Господня, эта встреча наконец состоялась. Настал момент, когда ветхий и немощный старец Симеон принял на свои руки Богомладенца Христа и возвестил миру о вступлении во вселенную ее Творца – Бога Слова. И тогда людской род – в лице Симеона – наконец-то ясно узнал и радостно исповедал, что после многих тысячелетий самовольного отлучения от Господа человек вновь встретил своего Создателя. Ведь Симеон держал теперь на руках Самого Бога, добровольно – ради нашего спасения и Искупления – умалившегося до состояния беззащитного и слабого Ребенка.
В день Сретения совершается та главная встреча, что безмерно радостнее и значимее любых других земных встреч: наша встреча с Богом. Ведь мы видим ныне нашими людскими глазами не просто дорогого и близкого нам человека, но предстоим лицом к лицу со сделавшимся истинным Человеком Творцом и Искупителем мира – с самым Дорогим и с бесконечно Близким для каждого из живущих; поэтому мы и можем по праву повторить вслед за преподобным Иоанном Дамаскином («Первое защитительное слово против отвергающих святые иконы»): «Мои глаза видели человеческий образ Бога, и спасена душа моя».