16. Также выглядит лишь теоретически верной концепция Сэмюэла Кольриджа о разделении трех понятий – истины, христианства и церкви, – которая столь доверчиво была воспринята Толстым. Более того, я абсолютно уверен, что рождена эта идея человеком, имевшим весьма смутное представление о том, что есть духовный путь. Ведь Кольридж, по свидетельствам современников, всю жизнь безуспешно боролся с наркотической зависимостью. Разве может такой человек здраво рассуждать о Боге?
Носителем истины в христианстве является отнюдь не набор идей о том, что такое добро и зло, а САМА БЛАГОДАТЬ. Только с Ее помощью, а не с помощью бесплодных умозрительных методов, подобно Толстому, мы движемся по дороге познания Бога и самих себя.
Христианство суть одна из форм воплощения истины на земле, формой же самого христианства является Церковь. Поэтому с точки зрения богопознания для человека, называющего себя христианином, они абсолютно нераздельны. Иными словами, Церковь является неотъемлемой частью подлинного христианского Пути, которым Толстой идти отказался. Он сам выдумал для себя и путь, и крест, а это большая ошибка: ведь чтобы сдать экзамен, нужно взять билет с задачами, которые выбрал не ты, иначе какой же это экзамен?
Не увидев внутреннего содержания в молитве, поклонении иконам и мощам, а также отвергнув все церковные таинства, Толстой сделал Бога «ручным» и полностью познаваемым. Однако познаваемым и без таинств может быть только мертвый бог, каким он, собственно, и был для самого Льва Николаевича.
17. Я открываю книги современников Толстого – православных угодников Божиих, прославленных Церковью. Книги эти буквально наполнены, буквально дышат Духом Святым, в них я вижу живое учение живого Бога, в них я чувствую Благодать. Я храню их дома как сокровища. Когда беру их с полки, хочу прижать к груди как нечто очень мне дорогое. Когда читаю, мое сердце наполняется светом. Я готов идти за этими людьми хоть на край света! Читая же сочинения Толстого о Христе, я вижу лишь мертвое учение об умозрительном боге, исковерканное и лишенное Благодати.
Иоанн Кронштадтский, Феофан Затворник, Игнатий Брянчанинов, целое соцветие оптинских старцев. Как можно было, имея ТАКИХ современников, так оступиться?
Заблуждения Толстого – урок всем последующим поколениям искателей духовного пути. Он заключается в том, что