Люди дудели в полые рога, голландцы что-то играли на гитарах, всем уже было весело, но ждали Рыжую и Лаборанта. Когда они появились, восторженный вздох прокатился по рядам авиаторов. Лаборанта, изображавшего какого-то лесного божка с лиственным венком на голове, похоже, никто и не заметил. Рыжая, едва ступив в освещенный круг, была тут же встречена шквалом аплодисментов.
– Королева! – закричал кто-то, и все тут же подхватили: – Королева! Королева! Королева!..
Она и в самом деле выглядела как королева этой странной толпы дурачившихся людей. Короткая юбка обнажала ее прекрасные длинные ноги, щиколотки которых украшали самодельные браслеты из каких-то лесных ягод. Такие же браслеты были на ее руках, а сбоку к волосам прилепилась ниточка переливающихся прозрачных бусинок. Собственно, ее наряд и костюмом, по большому счету, никто бы не назвал, но он так удачно вписался в этот маскарадный бедлам, что тут же подтвердил предопределенность выбора. Рыжую подхватили на руки и усадили на подобие трона в центре Гласа народа. Все опять захлопали в ладоши и закричали: «Королева!» Она выглядела несколько смущенно, но, когда к ней попытались подвести короля, то есть Лаборанта, Рыжая вдруг решительно поднялась со своего места и предостерегающе подняла руку. Все замолчали.
– Королева сама должна сделать свой выбор! – громко сказала Рыжая. – На то она и королева!
– Верно! – подхватили в первую очередь мужчины. – Пусть королева сама выберет себе короля!
Недоумевающий Лаборант застыл в двух шагах от трона, не понимая, что происходит. Рыжая, не обращая на него внимания, вновь подняла руку, призывая всех к тишине. Народ замер, ожидая ее решения. Рыжая медленно опустила руку, сжатую в кулак, и повелительно вытянула пальцы поверх голов куда-то в темноту. Все обернулись в направлении ее руки. Там, в стороне от всех стоял «Тот, который сказал: здесь!».
– Вот мой король! – громко сказала Рыжая.
Несколько секунд авиаторы молчали. «Тот, который сказал: здесь!» молчал вместе со всеми, потому что не знал, как ему поступить. Рыжая на глазах у всех разрушала выстроенную им концепцию взаимоотношений в лагере. Пусть даже в шуточном виде, но наверняка все поняли, что ее выбор обусловлен много большим, чем желание пошутить. «Тому, который сказал: здесь!» ее желание показалось обыкновенным протестом – правда, несколько вызывающим. Это нужно было как-то пресечь в зародыше, но можно испортить праздник. Обстановку разрядил Лаборант.