Но его никто не задержал, и, хотя чувствовал он себя отвратительно, испытывая жуткую слабость и тошноту, ему удалось без приключений добраться до нее. Он остановил машину в лесном тупичке возле решетки, ограждавшей ее дом. Так у них было условлено, потому что в округе ее помнила каждая собака и она не хотела лишних пересудов. Здесь в решетке оставался узкий проход, которым пользовались только те, кто по каким-либо причинам не мог войти в двухэтажный дом с парадного входа. Он не сигналил, позвонив ей заранее, что подъезжает. Просто ждал, откинувшись головой на спинку сиденья и глядя в уже темнеющий вечерним светом проход решетки. Его сердце опять расшалилось не на шутку. Он не знал, как себя вести. Ему никогда не было стыдно. Сегодня его просто разрывало на части чувство вины, и каждая часть при этом еще пускала пузыри тошнотворного алка-зельтцера.
Ее силуэт в джинсах и летней курточке с капюшоном он угадал сразу. Она катила за собой на колесиках средних размеров чемодан, цокая каблучками, чуть-чуть сутулясь и несколько по-мальчишески переваливаясь с ноги на ногу. Эти ее особенности походки он успел выучить наизусть, они нравились ему больше всего, как наглядное подтверждение, что он имеет дело с живым человеком, а не синтетическим продуктом идеального производства. Поспешно выбираясь из машины, он вспомнил ее рассказ об участии в показе мод какой-то итальянской подруги. Он машинально представил Лапочку среди каких-нибудь Кэмпбелл или Евангелист, улыбнулся и растаял в нежнейшей волне пушистой и уютной жалости. Нет, он не считал, что она в чем-то уступает этим штампованным красавицам. Просто место Лапочки не на рафинированных парадах красоты, а ее шаг не должен зависеть от отмашки даже самого знаменитого кутюрье. Она вне этого. Она над этим. Она королева, а регламентированное движение внизу происходит ради нее. Ее обманули, дружеской улыбкой заманив на этот парад. Маленькая доверчивая девочка…
Он встретил ее по ту сторону решетки и прижал к себе.
– Я так испугался, – прошептал он ей в завитушку, прикрывавшую ушко.
– Поедем быстрее, – попросила она, едва он ослабил хватку. – А то нас могут увидеть соседи…
– Ты меня точно простила? – спросила он, выруливая на большую дорогу.
– Я же еду к тебе…
– Тогда окажи мне услугу – сядь за руль. Я еще не отошел от вчерашнего, и меня немного колбасит.