Кристинка росла самостоятельной с раннего детства; как только родилась Оленька, так сразу и стала старшей и ответственной. В свои семь лет она забирала сестрёнку из садика, приводила домой, кормила ужином и развлекала до возвращения родителей. Оля росла капризной и избалованной, могла закатить истерику по любому поводу. Ей всё прощалось, так как девочка родилась слабенькой, до годика вообще было непонятно, выживет она или нет. Родители тряслись над Оленькой и Кристине внушали, что её нужно защищать, холить и лелеять.
Самое удивительное, что Кристина никогда не проявляла недовольства по этому поводу, не ругала сестру исподтишка и не спихивала с себя обязанности ухаживать за ней.
Когда девочку приняли в первый класс, к обязанностям Кристины добавилась проверка домашнего задания у сестрёнки. Оля ходила в школу неохотно, училась слабенько, но от неё родители и не требовали высоких отметок, тогда как от Кристинки ожидали только «пятёрок» и «четвёрок». Она и была твёрдой хорошисткой, но особо не перетруждалась. Мы просидели с ней за одной партой вплоть до девятого класса, и я уверена, что подружка могла бы учиться на все «пятёрки», если бы у неё было чуть больше времени на себя, ну или если бы возникло сильное желание.
Когда мы были классе в шестом, Валентина Александровна пришла работать в нашу школу, вела домоводство. Слушая её наставления, девчонки на уроках труда осваивали шитьё на допотопной ножной швейной машинке и вышивание крестиком. Женщина заочно окончила педагогический институт и наконец-то осела на одном рабочем месте. Кристинин отец к этому времени дослужился до пенсии и уволился из армии. Сколотил бригаду и занялся ремонтом квартир, благо руки у него были золотые, да и деньги считать Григорий Иванович умел.
Постепенно Кристинка полностью взяла на себя ведение домашнего хозяйства и присутствие матери на кухне воспринимала как досадную помеху. Меня, домашнюю девочку, очень удивляло и поражало умение подружки заниматься заготовками на зиму, варить клейстер для окон и печь какие-то многоярусные торты. Я, конечно, помогала маме, но это было, скорее, по настроению, а не в виде ежедневных обязанностей.
Девчонкой Кристина была крепенькой, среднего роста, с курчавыми, в отца, волосами. Могла за себя постоять да и сестру не давала в обиду. Если кто-то начинал хвастаться новой игрушкой, тут же перебивала его, всегда одинаково начиная фразу: «А вот у меня.» или «У меня лучше.». В детстве это очень раздражало, иногда доводило до слёз, изредка дело кончалось потасовкой. С Кристиной сложно было дружить, но нам с ней как-то удавалось ладить много лет. Нельзя сказать, что за годы знакомства мы стали лучшими подружками, но довольно близкими – это точно.