Через три месяца на стройке уже работала новая крановщица. Но остаться один на один с собой у неё не получилось. У крановщицы нет ни одной свободной минуты. Полегче, когда в работе первый этаж, а когда пойдут этажи повыше – тут уж только успевай поворачиваться. Всё у Веры ладилось, как всегда. Плохо работать она просто не умела и очень скоро стала передовиком производства. Её ставили в пример, на собраниях вручали благодарности. На одном из таких собраний Вера и увидела нового главного инженера. Говорили, что тот прибыл из Москвы. Красивый, статный мужчина сразу бросился ей в глаза. В нём угадывалось что-то, чего совсем не было в её Жене, может, особая интеллигентность, не показная, вычурная, а та, которая в генах, в крови и передаётся поколениями. Когда он вручал Вере очередную почетную грамоту, то сказал: «Вы отличный работник, но, оказывается, ещё и очень красивая женщина. Там, наверху, вас не разглядишь.» Но, как позже выяснилось, главный инженер приехал на юг с женой.
Через некоторое время Вера решила попробовать реализовать давнюю мечту похоронить свою семью в городе, который стал её новой родиной. Идея о получении места на сочинском кладбище сразу не понравилась тамошним сотрудникам. И здесь неожиданно помог райком партии, куда Вере посоветовали обратиться подруги. Место выделили, и, мало того, были организованы похороны по всем правилам. Теперь Вера каждый выходной покупала букетик цветов и шла к своим, долго разговаривала с ними, сидя на лавочке, которую помогли изготовить на работе. А вот в женском общежитии у Веры возникли проблемы. Дело в том, что в комнате с ней жили молодые и одинокие девушки. Естественно, что все разговоры после работы и в выходные дни были о молодых людях, свиданиях, нарядах. И странно, если б это было не так. Но Веру все эти разговоры чрезвычайно раздражали. Дошло до того, что она стала приходить в комнату как можно позже – только спать.
Как раз в это время сдавали после ремонта очередной барак для семейных. Вера пошла к директору СМУ, рассказала ему о своей проблеме, о прошлой жизни, о могилке на кладбище. И директор, Михаил Абкарович, подполковник, прошедший почти всю войну, не смог отказать. Он сам был тяжело ранен на фронте, лечился в одном из госпиталей Сочи, да так и остался в ставшем родным для него городе. Через несколько дней Вере, как ценному работнику, вручили ключи от комнаты. Барак предназначался для проживания семейных строителей с детьми, но для Веры сделали исключение. Теперь у неё была комната, с пропиской, адресом. Конечно, она первым делом заперлась и вдоволь наревелась, благо никто не мешал. Одно только, что перегородки барачные тонкие, всё слышно. Ночью у кого-то кровать скрипит, а остальные завидуют.