До Николаевки было 10–12 километров. Жора вышел ещё на рассвете. В сумку тётя Паша положила связку рыбца, два балычка и ещё что-то по мелочи. «Это, – сказала она, – у Лягушки обменяешь на пшеницу, муку, картошку». Когда мальчик пришел в Николаевку, уже вовсю занимался день. Заметил много всадников. Спросил, где живёт Лягушка, и ему показали хату около кургана. Лягушкой оказалась старуха, горбатая, головой и лицом в точности похожая на лягушку. Она сказала, чтобы мальчик дождался темноты и уходил, но затем разрешила остаться до утра, потому что ночью он мог легко заблудиться. После этого старуха куда-то ушла, но скоро вернулась и приказала, чтобы Жора уходил немедленно. Оказалось, что в кургане, который располагался рядом с её домом, незадолго до прихода немцев спрятали колхозное зерно, пшеницу, кукурузу. Старуха прокопала подземный ход в курган и потихоньку брала зерно, которое раздавала по селу. Но, видно, кто-то донёс, и когда она в последний раз полезла в курган, её выследил постоялец-румын. Он вызвал солдат, которые как раз в это время грузили мешки с зерном в машину. «Скорее уходи, пока они тебя не заметили, им не до тебя сейчас, меня они, может, не тронут, а вместе с тобой могут и расстрелять», – сказала старуха, и Жора не стал себя долго упрашивать.
В Гривенскую он пришел под утро. Тётя Паша уже беспокоилась. Немцы в станице искали мальчишку. Оказывается, днём был взорван паром. Как рассказала тётя Паша, когда паром был посередине реки, из камыша на большой скорости выскочила маленькая лодка, ею управлял мальчишка, такой же по возрасту, как Жора. Парнишка и взорвал паром, спрыгнув с лодки в воду в последний момент. Тётя Паша сказала, что Жоре надо уходить, потому что он не является её родственником, а немцы разбираться не будут, достанется и ей, и её детям.
И вот Жора, оставив тёплый дом, добрых людей, к которым уже успел привыкнуть, без каких-либо документов отправился в дальний путь: в Армавир, где жила тётя Зина – родная сестра его мамы.
За Николаевкой, примерно через полдня пути, начинался Старостеблиевский шлях. Представьте себе: ровная, как стрела, дорога с насыпью около метра и глубокие кюветы с обеих сторон. На километры – ни души, ни попутчиков, ни встречных, а вокруг огромной стеной стоят камыши. Две ночи он ночевал, сидя на краю кювета, выбрав место посуше.