Боже мой! Какая же она дурочка! Ну почему не объяснить всё? Наверняка можно было что-нибудь придумать. Этот Велиал просто-напросто запугал её, поэтому Лёлька и не могла нормально соображать. А мне-то теперь что делать с этим письмом? Кому отдать – следователю или Олькиным родителям?
Пришла с работы мама. Я кинула конверт на стол.
– Настюша, девочка моя, я всё знаю, мне папа рассказал.
Она подошла ко мне, обняла.
Ага, всё понятно: Олин отчим работал вместе с папой. Поэтому не удивительно, что моим уже всё известно.
– Что именно папа тебе рассказал? – спросила я в надежде услышать детали, которые помогут разобраться в этой непростой ситуации. Странно, что Лёлька не выложила мне свою тайну. Да, я не разделяла её готические увлечения, но мы всегда нормально общались и могли поговорить обо всём.
– Да ничего конкретного. Евгений Борисович не пришёл на работу. Позвонил, вкратце уведомил о трагедии – вот и всё. Подробностей не знаю. Папа мне позвонил. Иди, говорит, быстрее домой, а то Настька там одна. Наверняка у них в школе всё известно. Вот я и отпросилась с работы.
– Спасибо, мам, мне правда как-то не по себе.
Хорошо всё-таки, что мама пришла пораньше.
– Давай я чайку сделаю с мятой. Попьёшь, успокоишься. А потом расскажешь, что у вас там в школе…
Чаю совсем не хотелось. Да и вообще, ни есть, ни пить – ни малейшего желания.
Мы присели на диван. И тут я вдруг разревелась: сегодняшние события дали о себе знать. Вот сижу здесь, живая-здоровая, рядом с мамой. А Олька… Её больше нет, мы с ней никогда не встретимся. А Лёлькина мама? Как она теперь? Даже думать об этом не могла – ревела и ревела… Мама ничего не говорила – только не переставая гладила по голове.
Сказать маме про письмо или нет? В принципе, ничего особенного написано не было… Но вдруг она будет волноваться, что меня это как-то коснулось? Всё-таки письмо передано было мне… Ладно, пока не скажу. Впрочем, Олькиным родителям, наверное, нужно.
– Мам, я схожу к тёте Свете?
– К Олиной маме?
– Ну да.
– Даже не знаю, – неуверенно произнесла мама, – ей сейчас наверняка не до приёма гостей.
– Я всё-таки схожу.
– Ну… Если считаешь, что нужно…
Мама не стала настаивать на своём. Характер у неё мягкий – не то что у меня. «Ты вся в папу», – часто твердила она.
Это точно. Папа у меня военнослужащий, офицер. Я считаю так: строгий, но справедливый, с чувством собственного достоинства и чести.