– В таком месте и помереть не жалко, – заявил он.
Чжао Цзянь тут же, поддразнивая его, отозвался:
– Хорошо, что я подсуетился, и прежде, чем ты отправишься на тот свет, последние часы тебе скрасит такая очаровашка. Если ты окажешься под этим свежим цветочком, считай, что все удовольствия тебе гарантированы.
Уставившись на мужчин своими большими, широко посаженными глазами, девица сплюнула:
– Тьфу-тьфу-тьфу, хватит уже каркать, нашли о чем говорить, еще беду накличете!
Перешучиваясь, мы выбрали у прилегавшей к водохранилищу рощицы относительно ровный участок, быстренько поставили там палатку, повесили гамак и соорудили мангал. Все приготовления были закончены, и теперь оставалось надеяться лишь на хороший клев, чтобы насладиться превосходным обедом.
По части рыбалки самым искусным был Чжоу Цян, который обладал необходимой усидчивостью. Нахлобучив белую «найковскую» кепку, надев большие солнечные очки от Ray Ban и вооружившись коробкой сигарет, он мог спокойно просидеть на одном месте целый день, словно гора Тайшань, ни разу не оторвав задницу от насеста. Другое дело – Чжао Цзянь: шебутной по природе, он бурно реагировал на любое, даже легкое, шевеление, так что рыба успевала напугаться раньше, чем попасть на крючок. Поэтому обычно вся ответственность за ловлю рыбы ложилась на плечи Чжоу Цяна. Прежде чем взять удочку и отправиться на рыбалку, он сказал Чжао Цзяню:
– Эй, ты тут, прежде чем цветочек свой окучивать, сходил бы в рощу за хворостом.
В ответ Чжао Цзянь недовольно скривил губы:
– Я сегодня в роли ухажера, так что для заготовки хвороста и разведения костра потребуется кто-то более сведущий в подобных делах.
Я видел насквозь этого хитреца, который, взяв с собой девушку, теперь вроде как имел право отказаться от всяких дел. Само собой разумеется, я оставил этих двоих присматривать за палаткой, а сам отправился за хворостом.
Сухих веток здесь было сколько хочешь, так что уже скоро я насобирал целую охапку. На обратном пути еще издали я заметил у кромки воды силуэт. Сколько я на него ни смотрел, он оставался совершенно недвижим, поэтому с самого начала я предположил, что это засевший рыбачить Чжоу Цян. Казалось, он – единственное живое существо, оставшееся в беззвучном, спокойном мире. Однако, когда я вернулся к нашему лагерю, то обнаружилось, что Чжоу Цян все еще роется в багажнике. Я сложил хворост в сторонке и поспешил спросить его, что он ищет.