«Пусто».
В третьем дверь выломана и испачкана кровью. Смятое одеяло на полу – в крови, рядом – разорванная подушка.
«Не хотел бы я быть здесь, когда это случилось», – подумал Беркут.
– Что там? Пусто, да? – дыша ему в затылок, спросил Бабирусса.
«Будто ты и так недостаточно меня бесишь», – почти беззлобно подумал Беркут и недовольно угукнул.
Четвертое купе было заперто. Беркут прошел мимо, чтобы проверить его позже, но сзади тут же послышались жалкие попытки Бабируссы вскрыть дверь.
– Стой, – зашипел Оскар, – ты совсем идиот, что ли?
– Да я же…
– Если здесь полное купе упырей, – продолжил тот шепотом, – то мы ввяжемся в заваруху, не зачистив периметр, и тогда нам могут навалять по первое число. И уж поверь мне, если тебя укусят, я отрублю тебе башку, ни секунды не сомневаясь.
Все молча двинулись дальше, слушая нервное сопение Бабируссы, проглотившего оскорбления.
Им повезло: как и предположил Санни, мертвецы не стали засиживаться внутри. Беркут с Бабируссой вернулись к четвертому купе.
Бабирусса пошел первым, и когда уже собирался выбить дверь, Беркут остановил его, положив руку на плечо. Приложил к двери ухо.
«Тишина».
Он взялся за ручку, но купе было заперто изнутри. Тогда он отступил и театральным жестом указал Бабируссе на дверь, приглашая его осуществить задуманное.
«Выбивай, свинтус. Спусти парок».
И тот выбил. Руки и ноги у него давненько чесались.
В купе они увидели мертвую женщину у окна. Она полусидела, прислонившись плечом к стене. На столе стояла бутылочка из-под таблеток.
«Еще одна жертва отчаяния», – подумал Беркут.
– Что там? – спросил Оскар с другого конца вагона.
– Чисто, – победоносным тоном ответил Бабирусса, словно это могло заставить остальных презирать его чуточку меньше.
Глава 7 (ПОСЛЕ) Огонек в темноте
Кристина сидела на холодном полу и смотрела в темноту. Раньше она и не думала, что ее можно разглядывать, различать оттенки.
Спать Кристина не могла, трезво соображать тоже, поэтому сидела и пялилась в черную бездну. Сколько прошло времени с последнего визита ее тюремщика? Можно было только гадать. Даже время терялось во всепоглощающем мраке.
За секунду до того как он опять вошел в комнату, Кристина успела лечь на пол, накрывшись пледом. Сквозь щелочки едва приоткрытых век увидела, как вместе с мужчиной плыл по воздуху огонек, тусклым облачком освещая пустую комнату. Свеча или что-то вроде – то, чего вполне достаточно, чтобы тюремщик смог разглядеть Кристину.