Русский флибустьер - страница 18
– What the hell brought me to this galley[22], – проворчал усатый сосед.
– Ты англичанин? – спросил его Петруша по-английски.
– Да.
– А звать тебя как?
– Вильям.
– Я – Пётр, Пит, по-вашему. А как ты оказался здесь?
– По пьяни. Мы шли на пакетботе из Ливерпуля в Касабланку. В Лиссабоне сделали стоянку, такелаж поправить, пресной воды набрать и всё такое. С двумя моими друзьями зашли мы в таверну. Там один турок, очень любезный, богато одетый, угощал нас вином. Похоже, в вино он что-то подсыпал. Очнулись мы уже на этой галере. Нам показали бумагу – контракт, который мы якобы подписали. Оказалось, что мы нанялись сюда на десять лет. Два года прошло, но ещё восемь осталось. Оба мои друга уже лежат на дне морском. Тут с пленниками поступают просто: плохо работаешь – сперва плетью секут, а потом голову с плеч и за борт.
На берегу к причалу восемь невольников поднесли богатые носилки. Откинув полог, оттуда вышли мужчина и женщина, по трапу они взошли на борт галеры. За ними следовали несколько невольниц и трое слуг, которые несли поклажу. Мужчина и женщина поднялись на кормовую надстройку. Там, на верхней площадке, защищённой от солнца и дождя матерчатым тентом с бахромой, стоял капитан и рядом с ним три офицера. Они с почтением приветствовали прибывших.
Петруша узнал поднявшегося на борт мужчину – это был кадий, вынесший ему на суде смертный приговор.
– Кадий Юсуф с супругой, – пояснил Вильям. – Хозяин этой посудины. Видать, собрались на морскую прогулочку.
Тем временем с берега убрали трап, несколько человек на причале толкнули галеру шестами, а шестивёсельная шлюпка за привязанный к шпирону[23] галеры фал развернула её носом к выходу из залива. Свисток комита возвестил о начале движения. Аргузины прошлись по куршее – настилу между банок – и рукоятками плёток понукали гребцов взяться за вёсла, податься вперёд и приготовиться грести…
Покинув Золотой Рог, галера взяла курс на запад и двигалась в видимости берега. Погода стояла солнечная и почти безветренная, море спокойное. Звук барабана задавал ритм гребли, комит и его помощники прохаживались по куршее от кормы к носу и обратно, следили за работой гребцов. До самой темноты гребля продолжалась без отдыха. Когда наступила ночь, вдали показались огни города. Капитан направил судно к берегу и, не доходя кабельтова