– Скажи спасибо, что мы не выдавливаем себе в рот еду, как делали в старые времена, – сердито говорила Зина, – важнее разместить парней и дать им помыться и отдохнуть…
Прилетающие с Артемиды ребята первые сутки не вылезали из своего отсека. Работники базы измученно отсыпались. Из-за метеоритной опасности помещения Артемиды располагались под поверхностью Луны. Зина жалела, что с Третьего Почтового не разглядеть базу, однако ребята объяснили ей, что смотреть там не на что.
На Артемиде добывали водяной лед для Ковчега и десятка национальных станций, где обычно начинали карьеру космонавты. Сейчас, правда, в земных новостях их стали звать жителями Орбиты.
Зина не была на Земле уже два года. На Ковчеге и других станциях работало искуственное тяготение. Даже на маленьком Третьем Почтовом они не плавали по отсекам, как делали космонавты в старые времена. Теперь влияния невесомости можно было не бояться.
В последнем отпуске Зина провела на Земле всего месяц.
– И я все время рвалась на Орбиту, – манипуляторы захлопнули крышку рядом с панелью солнечной батареи, – Малыш признался, что ему тоже было неуютно на Земле…
Еженедельные новости Орбиты приходили на личные экраны космонавтов. Они видели эксперименты в теплице российской станции, следили за американскими собаками, читали о днях рождения товарищей и новых детях, рождающихся на Земле. Зине это казалось несправедливым.
Детей на Орбиту не пускали, хотя парам разрешали жить вместе. Орбитальным жителям приходилось выбирать между семьей и работой. Зина неслышно фыркнула: