– Все гении сумасшедшие. Я улыбнулся, размышляя о том, что, по сути, являюсь отражением покойного родителя. Что случилось бы, будь я наследным принцем? Если бы я оказался на месте отца, стал бы я таким же? Говорят, он любил поболтать с морем… Я молча разглядывал ласковые волны, предаваясь невесёлым думам.
– Что тебе рассказывали о нём? – наконец спросил я у Монмаренси.
– Люди разное шепчут, – она пожала плечами. – Его прозвали Сумасшедшим из-за особенностей поведения. Он часто беседовал сам с собой, отказывался брать себе жену для продолжения рода, имел странные наклонности…
– Странные?
Девушка покраснела:
– Шепчутся, будто он окружал себя исключительно служанками на сносях. Причём выбирал тех, у кого срок беременности был минимум пять месяцев. Поговаривают, что по приказу вашего отца совершались нападения на его братьев. И вообще, он всячески стремился избавиться от тех, кто мог унаследовать его трон. Вероятно, он считал себя бессмертным.
– Он развязал шесть наиболее масштабных конфликтов в нашей истории: со Стародубовыми[12], Сияющими[13], Священными[14], Крабсторами[15], Мантикорами[16] и даже Жемчужными[17]. Намеревался начать войну с Тайнарами[18] и Химерами[19]. Из-за его действий страна чуть не была уничтожена, – я грустно подбросил дров в огонь. – Войну с Сияющими и Жемчужными выиграли два адмирала, отказавшиеся подчиняться приказам и одолевшие вражеские суда при использовании собственной тактики. За то, что они не исполнили сумасшедшие повеления отца в военное время, тот приказал их убить. В итоге им, великим победителям, пришлось бежать. Ныне дядя даровал тем адмиралам земли в награду за давний подвиг. Каждый стал Бароном своего острова и переименовал его. Так на карте появился остров Лучника и остров Ночного неба. Со Всеотцом договорился наш посол. Он передал им остров Божьего Ока и остановил войну. Деньгами дядя откупился и от Крабстеров. Отец, разумеется, захотел прикончить его. Сейчас великий переговорщик владеет островом Мира.
– Ваш дядя восстановил справедливость, – Монмаренси положила руку на моё плечо.
– Да, и завершил войну с Мантикорами благодаря адмиралу Морскому Монстру[20]. Вот только дядя Генрих ненавидит меня. Глядя на меня, он видит брата. Того, кто убил его мать и всех братьев. Кто глумился над его сёстрами. Он видит человека, которого хочет уничтожить. Я чувствую это, Монмаренси. Когда я рядом с ним, его кулаки сжимаются, а лицо кривится от стремления скрыть презрение. Но оно сочится из него, как кровь из проткнутого рапирой сердца.