Вместо ответа девушка сунула руку под вырез
рубашки и вытянула маленький крестик на тонкой золотой цепочке. И
вихрастый Мыш тоже полез за пазуху и вытащил такой же желтый
крестик.
Серега открыл рот… и закрыл. Как бы чего
сдуру не ляпнуть!
– Ты наш брат во Христе, – торжественно
произнесла девушка. – Господь же велел братьям в беде
помогать!
И
добавила что-то по-гречески. Что по-гречески, Духарев догадался
только потому, что прошлым летом провел пару приятных недель на
греческом побережье.
– Матушка наша во младенчестве крещена,
и батюшка наш крещеный… – девушка вздохнула, – был. И нас крестил.
Еще в Доростоле.
Глава шестая
в которой Серега Духарев
совершенно неожиданно становится кровным братом
– Батька наш – из булгар, а мамка наша
родами померла, – сообщил Мыш.
– Он ее не помнит, – сказала Слада. –
Маленький был. А теперь вот мы и вовсе вдвоем, и иной родни у нас
нет. И братьев-христиан здесь тоже нет. Только в Киеве.
– Той зимой варяг с князем приезжал. На
полюдье, – сказал Мыш. – Тож христианской веры. Но ты – не варяг. И
не нурман. Слышь, Серегей, а давай мы с тобой побратаемся? –
Пацан необычайно оживился. – Тебя ж так и так убьют…
– Это почему же? – возмутился
Духарев.
– Да обычаю не знаешь! – отмахнулся
Мыш. – И бестолковый. Тебе без разницы, а мне за тя виру
дадут!
– Так сестра твоя говорит: мы и так
братья.
– Не-е! Это мы по-христиански – братья.
А по Правде – чужие. Ну, побратаемся? Я с Чифаней погутарю – он
видаком будет и Сычку скажет. Сычок, коэшно, дурень, да глаза и у
него есть. По рукам?
Духарев усмехнулся:
– По рукам. Беги за своим
Чифаней.
– Прямо сразу? – удивился пацан. –
А и верно! Чего нам тянуть? Вдруг тя седни и убьют! – И пулей
вылетел на улицу.
– Шальной, – улыбнулась Слада. – А ты,
Серегей, правильно решил. Мыш – он хороший. И слову верный, хоть и
малец еще.
– А может, я не из-за него, а из-за
тебя? – улыбнулся Духарев. – Может, я такой красивой девушки,
как ты, еще не встречал?
Ресницы Слады вдруг задрожали.
– Не дразни меня, Серегей, – проговорила
она отвернувшись. – Нехорошо это. Стыдно тебе!
«А
что я такого сказал? – изумился Духарев. – Может, по здешним
правилам девушек хвалить нельзя?»
Следующие полчаса прошли в грустном
молчании.
От
нечего делать Духарев разглядывал сарайчик. Ничего особенного, если
не считать отсутствия железных деталек. Гвозди, штырьки, крючки –
все сплошь деревянное. Рядом, прислоненное к стене, стояло какое-то
приспособление, вроде доски с «сережками» на изогнутой ручке,
«хвост» которой был отломан. На доске с большим тщанием были
вырезаны фигурки: всадник, странное животное вроде верблюда, но с
человеческой головой, башенка… Целая картинка, одним
словом.