Мы с его сменщиком развернулись с опасного места и мелкой трусцой направились в караульное помещение, от греха подальше. Придя в караулку, доложил по инстанции Гилязу, как помощнику начальника караула:
– Иди, меняй своего придурка, он там оружием бряцает, уже затвор, гад, передернул. Гиляз мне в ответ:
– А нах… й он мне сдался, мне на дембель скоро, пусть стоит!
Я ему:
– А мне на дембель не надо?! Ты помощник начкара – тебе и принимать решение!
Гиляз, как отрезал:
– Пусть стоит, я на пулю не пойду, мне еще пожить охота!
Я задумался. Оставлять Киргиза там нельзя, рано, или поздно менять надо. Я разводящий, стало быть, это моя обязанность менять постовых на карауле, несмотря на то – долбанулся ли умом один из них, или в здравом рассудке.
А Гиляз – помощник начальника караула и он в отсутствие последнего обязан принимать решение.
Но он не стал брать на себя ответственность. А командира взвода, заступившего в наряд в качестве начальника караула, как всегда на месте нет.
Вот бы где он пригодился, как офицер, как старший, как человек могущий принять то единственное, правильное решение. Но время неумолимо шло вперед.
Начальника, как не было, так и нет; Гиляз упорно молчит и делает вид, что будто бы занимается другими, более важными делами.
Я разбудил Вову Новосельцева, сменщика того засранца Киргиза, и пошли мы с ним вдвоем в неизвестность.
Идем мы в глубокой и тихой ночи, совершенно не по Уставу, рядышком друг с другом и рассуждаем:
– Вот ушел он, Вова, на пост и был нормальным парнем. Возможно случилось, что-то на посту и он е… ся. Может же быть такое, Вова?
А он напуганным голосом: как же, разбуди, кого ночью, обрисуй ситуацию и скажи, что ты пойдешь ему на смену – немного найдется охотников, отвечает:
– Н-н-не знаю.. Ничего я не знаю. Х…й его знает, что случилось с этим чуркой!
А Вова в то время «дед» по службе, еще не успел толком проснуться, идет и прикуривает сигарету, опять же не по Уставу. Кто же курит в строю?
Идем мы, значит, с Вовой идем, оба понурые и немного напуганные – черт знает, что еще выкинет их обезумевший товарищ. Возьмет, чего доброго, и откроет огонь на поражение.
Вот уже пост, на котором стоит эта «редиска». И тут же этот нехороший человек выкрикивает бодрым таким голосом:
– Стой, кто идет!
Я в ответ ему строго по Уставу: