Никто из ребят нашего поколения никогда не маялся от безделья… Каждый находил себе интересное занятие, сообразно своим наклонностям.
Чтобы застать кого-нибудь дома, в разгар светового дня, – да ни в жись! Домой заходили только, когда поесть приходило время, да и поспать, когда приспичит.
Насчет «поспать», это всякий старался устроить себе временное прибежище, где-то рядом, но чуть поодаль от родителей.
А что? Удобно, пришли поздно, всегда можно сказать, что легли спать, как только солнце село. И свидетели всегда рядом.
Таким местом могли стать амбар, избушка, чердак, балаган: все, что угодно – лишь бы не стены родного дома. Родители никогда особо этому не противились.
В нашей семье таким местом служила избушка. Зимой в ней квартировали супоросные свиноматки. С наступлением первых признаков оттепели мы, под руководством матери— мыли, скребли, скоблили с речным песочком полы и стены, а затем с упоением белили наши хоромы.
Никогда мытье и побелка не приносили такого ошеломляющего вдохновения. А тут особый случай – вплоть до наступления осенних заморозков у нас будет отдельная крыша над головой.
Фрунзик Мкртчян в одном небезызвестном фильме сказал:
– В этом гостинице я – хозяин!
Имея в виду кабину своего КРАЗа; такими же хозяевами и мы себя чувствовали в своем бунгало. Опять же, возвращаясь к нашему поколению, надобно отметить фактор нашей ранней самостоятельности.
Действительно, мы взрослели, немного опережая свой биологический возраст. Всегда и во всех делах старались обходиться без помощи взрослых.
Жизнь в деревне кипела. В дни великих празднеств, вся молодежь съезжалась в родные пенаты. В такие дни в сельском клубе яблоку негде было упасть.
В летнее время, казалось, жизнь не замолкала ни днем, ни ночью. А ночью, быть может, начиналось все интересное в жизни каждого из нас.
Собирались все большими компаниями, ходили в лес, жгли костры, делали «вечерки». Для того, чтобы эти вечера проходили на должном уровне, каждый должен был извернуться и явиться «во всеоружии».