Я снова стала подниматься по лестнице, культивируя в голове только одну мысль:
спать, спать, спать.События пошли по кругу. Книга, музыка, от которой я обычно проваливаюсь в сон в течение двух минут, беспокойство, кошмар, та страшная назойливая мысль и стирание ее из своего сознания всеми доступными мне средствами от «Отче наш» до самогипноза. Все напрасно. И вопреки моему намерению не допускать никогда плохих мыслей и побороть страх, все получалось наоборот. Злобное, нечеловечески злорадное предсказание стучалось в голову, страх сковывал по рукам и ногам.
Хреново. Если я слышу голоса, то мне прямой путь в психушку. От этой мысли страху прибавилось. Спокойно. Нужно все проанализировать. Голос имеет свои характеристики. Громкость, тембр, частоту. Что я могу сказать по этому поводу? Ничего. Никаких характерных признаков. В том числе моих. Значит, все-таки – мысль. Гадкая, подлая. НЕ МОЯ. Нет в моей жизни более любимого человека, чем мой малыш. И такая мысль НИКОГДА не может исходить от меня. Значит, какая-то дрянь влезает в мое сознание. Говоря более наукообразным языком – какая-то низко вибрационная сущность. Интересно, какая, как, зачем и по какой причине. Если я это пойму – пойму и как с ней поступить дальше. Ну, на вопрос «как» ответ, пожалуй, есть.
Тогда, в те страшные дни, когда врачи боролись за жизнь малыша, ужас стал постоянно действующим фактором нашей жизни. Мы с дочерью боролись с ним и за нашего малыша, кто как мог. И я, не будучи ни экстрасенсом, ни магом, а просто веря и любя, пыталась переливать в его ослабевшее тельце свою силу. И силы уходили. Я тогда так ослабела, что едва смогла дотащиться до ближайшего «места силы» на горе над святым источником.
Я пополняла уходившую энергию, как умела: принимала в коронную чакру космическую энергию, просила Высшие силы поддержать меня, и они окутывали меня облаком фиолетового пламени, умоляла их не оставлять ни на секунду моего малыша и верила, что они с ним. Тогда мы с дочерью разом выпалили, утешая друг друга: «Господь подарил нам этого малыша, а подарки обратно не забирают. Все будет хорошо». На этом и стояли, сжав себя в кулак. И если тогда и приходили в голову плохие мысли, мы, сжатые, как пружины, справлялись с ними. Тверда была поставленная нами же защита – не сметь думать о плохом.