Кочкин затерялся в темном углу и, прищуриваясь, рассматривал экскурсантов. По его манере окидывать взглядом толпу создавалось впечатление, что он работник ФСБ. Слишком усердно Кочкин прищуривался и удивлялся, когда люди с тем же усердием смотрели на него. Надо заметить, что очень часто люди смотрели на Кочкина не только с усердием, но и с пренебрежением. Виной тому Григорий Ильич считал огромный нос, который при вдохе сильно раздувался и хлюпал, будто в нем что-то закипало.
Когда клокотание в носу Кочкина стало отвлекать людей от экскурсии, а неприятный запах пота и нестиранной одежды заволок верхнюю часть зала, Елена Николаевна решила узнать, в чем дело, и выпроводить начальника смены из помещения.
Она вежливо попросила экскурсантов сделать несколько снимков на память и подождать ее здесь, не покидая зал.
Кочкин ухмыльнулся и потянул носом. Гримаса на его лице стала угрожающей, но тут он выпустил воздух и прокашлялся. Елена Николаевна мысленно перекрестилась. Запах, исходивший от упитанного мужчины, был непередаваем. Стоя возле него, она старалась дышать ртом.
– Что-то случилось, Григорий Ильич? – спросила Гейкина, указывая на выход из зала.
– Да, – пробубнил он, озираясь по сторонам, будто впервые попал в это место. – Случилось, Лена. Поэтому я здесь.
Он говорил через нос, немного растягивая слова. Его маленькие глазки бегали, как заведенные, а тело в такт шальным нервам дергалось и извивалось.
– Что случилось? – Елена Николаевна попыталась его поторопить.
Она не любила задерживать экскурсии, тем более пересечение одной группы с другой в погребах завода было недопустимо. За это грозил штраф.
– Один из моих сотрудников, Лена, сказал мне, что в пятом тоннеле видел какой-то ящик.
– Какой еще ящик?
– Продолговатый, прямоугольный, обитый бордовым сукном…
– Гроб?
– Возможно, – продолжил он, поглядывая по сторонам. – Возможно, это был гроб. Но важно другое.
Он опустил голову, давая глазкам впиться в Елену Николаевну, как если бы это были назойливые насекомые.
– Важно то, что в начале смены ящик был, а в конце – пропал.
– И какое я имею к этому отношение?
– Самое что ни на есть прямое. – Кочкин потянул носом. – Твои экскурсии проходят по пятому тоннелю?
– Да.
– Ты видела этот ящик?
– Нет.
– Тогда как он мог появиться в ночную смену, если в дневную его никто не приносил?