Последний губернатор Туркестана. Триумф и трагедия Алексея Куропаткина - страница 6

Первые командиры Алексея Куропаткина: М. А. Пищемуки, фото

из Туркестанского альбома, историческая часть, и М. Ю Ашенбреннер,

«Галерея Шлиссельбургских узников», СПб, 1907 г.

Алексей, к счастью, хоть и разделял в какой-то степени либеральные идеи того времени, под влияние своего командира не попал.

В самом начале своей службы подпоручик Куропаткин занимался караульной службой, организацией строевых занятий и обучением военным премудростям нижних чинов. Монотонная гарнизонная жизнь, не могла удовлетворить рвущегося в бой молодого офицера и, наконец, в апреле 1867 года мечта Алексея начинает сбываться – батальон отправляется в поход, чтобы овладеть и закрепиться в урочище Яны-Курган. Куропаткин участвует в боевых столкновениях, занимается разведкой и топографической съёмкой местности. Кроме того, на молодого офицера возлагаются обязанности квартирмейстера. Постепенно приходит опыт специфического ведения войны в Туркестане. Позднее он напишет: «По местным условиям надо было держаться всегда при действиях против неприятеля, как оборонительных, так и наступательных, в сборе, в готовности отразить врага со всех сторон. Потому при каждом расположении на ночлег образовывалось каре, обеспечивающее войска со всех четырех сторон». Почти 10 месяцев продолжалась эта изнурительная военная компания, пока в январе 1868 года командующий только что образованного Туркестанского генерал-губернаторства Константин Петрович фон Кауфман, не вернул войска в Ташкент, – месту постоянной дислокации. Отдых, однако, был недолгим. Уже в апреле батальон вновь выступил в поход к Самарканду, где сосредоточилось бухарское войско. К этому времени Алексей поднялся по карьерной лестнице чуть выше – он старший адъютант походного штаба, в чьи основные задачи входило своевременное получение и анализ сведений о местности и информация о численности и составе войск противника. Проще говоря – разведка.

1 мая 1868 года подойдя к северному берегу Зеравшана русский отряд увидел за рекой бухарские войска. Около трех часов дня между противниками завязалась артиллерийская дуэль. Под прикрытием артиллерии русская пехота начала переправу и выйдя на противоположный берег нанесла удар одновременно с двух флангов. Противник, побросав орудия бросился бежать. Бухарский дипломат того времени Ахмад Дониш саркастически писал: «Сражавшиеся нашли необходимым бежать: каждый бежал так, как мог бежать, бежали куда глаза глядят, бросали все имущество, снаряжение. Некоторые бежали в сторону русских, и последние, узнав их положение, накормив и напоив, отпускали их. Никто не хотел воевать». Отступавшие попытались скрыться в Самарканде, но горожане закрыли перед ними ворота. Когда к древнему городу подошёл отряд Кауфмана его встретила делегация жителей с петицией к русскому царю. Город был занят без боя. Из Самарканда, генерал-губернатор посылает эмиру новые условия мира, но ответа не получает. Видимо, то, что Кауфман настойчиво предлагал мир, а также его отказ преследовать разбитого противника, в Бухаре восприняли как слабость. И несмотря на то, что эмиру приходилось воевать на два фронта – против него восстали беки Шахрисябзского оазиса, во главе со старшим сыном Музаффара Абдумаликом, – мир с русскими, правитель Бухары, заключить не захотел.