– Может больше надо, вдруг не хватит, – еще и обеспокоилась. Но больше что же еще надо было. Увидеть ее увидел и пообщался тоже. Назад окрыленный шел.
Но Гуля оказалась права. Занятая сумма два дня еле хватило. Двадцать пять рублей, по тем временам, достаточно большие были деньги. А для меня все равно, что клад царя Соломона. Но взятый двадцатипятирублевый, видать, только что из банка – красивенький такой. К тому же через руки Гули прошел. Разменивать жалко стало. Хоть под стеклом положи и любуйся. Так и делал. Через два дня опять у ее дома околачивался.
Хлеба у тебя просить, не за этим я пришел, увидать тебя хотел и поэтому пришел. Сказано, как по заказу. Так и скажу.
– Долг хочу вернуть, – сказал. Гуля удивилась.
– Что так быстро? – спросила, – хоть немного то помогло?
– Помогло не то слово, оживил. До этого место себе не находил, не знал, что делать, мечтал, хоть раз взглянуть… – до конца договорить не дали.
– Это на кого взглянуть, – уточнять стала.
– На этот двадцатипятирублевый взглянуть, – не растерялся я. Видимо поверила. На второй день опять явился в долг просить.
– Взглянуть еще раз захотелось, – сказал.
– Понадобится – приходи, не стесняйся, – слово с меня взяла. Пришлось свое обещание выполнять. И вот колесит этот злополучный двадцатипятирублевый, попавший в наши руки, взад-вперед. Умей разговаривать, на помощь стал бы звать. Шарм растерял. Поначалу хрустел, а сейчас нет. Можно и вовсе перепутать, кто у кого занял и кто кому должен. Не удивит, если Гуля, как возврат долга, сама принесет деньги. Но, конец – всему венец. Похоже, в чем-то усомнилась. Когда долг возвращал, денежку внимательно стала рассматривать. Взять то взяла, но как-то загадочно на меня взглянула. Я сделал вид, что ничего не заметил. На следующий день опять к ней пожаловал. С самолюбием не стал считаться, все равно уже было потеряно.