Большой дом был ярко освещен. Его ждал другой мир – мир боли и страданий. А Мозг ведь предупреждал его, чтобы он держал свой особый дар при себе. Что иначе его будут ждать такие неприятности, с которыми будет нелегко справиться. Что многие дети теперь обладают теми или иными талантами и очень важно держать их в тайне от нормалов. Почему он не слушал?
– Только взгляните на него, – заметил мистер Гейнс. – Трясется, словно садовая лестница!
– И потеет, как шлюха в церкви, – прибавил мистер Боуи.
Болван слышал рассказы, будто в Дисциплинарной детей усаживают в кресло лицом к старому доброму флагу мятежников – гигантский косой синий крест на ярко-красном фоне, – как бы для того, чтобы подчеркнуть, что ты больше не в США. Что ты вступил на территорию другой страны. Здесь тайное место, с собственными правилами и обычаями. Окно в прошлое, когда они могли делать все, что захотят.
– Не надо! – упрашивал он. – Пожалуйста, я не хочу туда!
– Будь мужчиной, парень, – сказал мистер Боуи и снова подтолкнул его.
На подъездной дорожке перед домом стоял черный фургон. Мистер Гейнс подошел к нему и распахнул черные двери.
– Прошу пожаловать в карету, – сказал ему учитель.
– В смысле? – озадаченно переспросил Болван. – Меня не отправляют в Дисциплинарную?
– Сегодня тебе повезло.
Мистер Гейнс подождал, пока он заберется внутрь и усядется в заднем отделении фургона, потом наклонился к нему и приковал одну руку Болвана наручником к стальному стержню, проходившему под крышей.
– Пока, Джефф! Не забудь прислать нам открытку!
Мистер Боуи рассмеялся. Дверцы фургона захлопнулись.
Водитель в сером комбинезоне завел двигатель. Вспыхнули фары, осветив проржавевшие баки из-под бензина, наваленные возле сарая с инструментами.
– Здравствуй, Джефф, – послышался знакомый голос спереди, с пассажирского сиденья.
– Мистер Шеклтон?
– Мы будем ехать долго. Можешь поспать, если хочешь.
– Долго ехать? В смысле, мы просто покатаемся, и все? Правда?
Где-то в глубине души он не переставал подозревать, что это все шутка. Вот сейчас двери фургона снова распахнутся, мистер Боуи вытащит его наружу и потащит в Большой дом.
Фургон отъехал от Дома и затрясся по грунтовке, которая вела к окружному шоссе. Болван хрипло вздохнул и рассмеялся.
Тем не менее, когда Дом растворился в темноте, его облегчение вдруг сменилось новым страхом. Дом не был особенно приятным местом, но все же для него он всегда был… домом.