Его здоровый глаз уставился на ее грудь, потом опустился к голым коленкам, торчащим из-под подола платья. Когда он глядел вниз, оба его глаза оказывались смотрящими в одном направлении.
Она скрестила на груди руки.
– Что я вам говорила насчет развязного поведения? Вы пьяны, мистер Гейнс!
– Как я уже сказал, сегодня воскресенье. Хочешь пива?
– Держите себя прилично!
– А знаешь что я думаю? Я думаю, что твой папа вообще никуда тебя не посылал.
– Мы всегда можем спросить его самого и послушать, что он ответит.
– Спорим, твой папа даже не знает, что ты здесь.
Он шагнул к ней, и Салли отпрянула.
– Держитесь от меня подальше!
– А что мне будет?
– Только попробуйте до меня дотронуться! Думаете, папа вас убьет? Нет, это сделаю я! Мое лицо будет последним, что вы увидите.
Учитель запрокинул голову и расхохотался.
– Оно того стоит! У вас на ферме столько белокурых милашек, но ты единственная девчонка, за которую стоит подраться!
– В такую драку вам лучше не ввязываться, поверьте мне.
– Ты девчонка с характером, вот только мозги у тебя набекрень. Ты не позволяешь мужчине сделать тебе комплимент, а к этим кукукнутым неровно дышишь. Чего-то я здесь не понимаю.
– Почему вы их так называете? Они ведь не сумасшедшие.
– Я говорил о птичках. Тех самых, которые откладывают яйца в чужие гнезда. Их детеныши вылупляются и отбирают еду у законных птенцов. Заставляют их родителей себя кормить.
– Как отвратительно вы о них думаете.
– А ты что, считаешь, они святые? В них святости не больше, чем во мне, даже если я постараюсь. И не больше, чем в тебе – там, внутри. Когда ты лежишь одна в постели в жаркую ночь… Да, я вижу, ты пришла сюда не для того, чтобы повидать каких-то там чудиков.
Он сделал еще один шаг по направлению к ней.
– Держитесь от меня подальше, – предупредила она.
– Я знаю, чего тебе надо, – проговорил мистер Гейнс. – Может, пройдем за дом, чтобы поговорить обстоятельно?
Вся наигранная смелость слетела с Салли от одной возможности того, что он будет лежать на ней сверху, вдавливая ее в грязь. Втискивая себя между ее ног, дыша в ее лицо кислым пивом. Вынуждая ее принять в себя его семя, может быть, кишащее бациллами. Крошечные червячки внутри ее тела, дающие начало чудовищному ребенку, который будет жить в этом же доме…
Она бросилась бежать.
Заросший двор плыл в ее глазах. В ушах грохотало и ревело. Что-то пряталось среди деревьев. Издевательский хохот мистера Гейнса сопровождал ее на всем пути до окружного шоссе.